Детективные Задачи. Часть 10
Иногда так бывает, что все вокруг кажется нелогичным, но если подумать, то оказывается все гораздо проще…
Следователь Сейтимбетов, как всегда утром торопился к себе в кабинет, но его внимание привлекли молодой оперативник Руслан Юсубов и помощник следователя лейтенант Гордеев, которые что-то горячо обсуждали возле входа в дежурную часть.
— Что случилось, Сергей? — обратился майор к Гордееву.
— Да вот заканчивается дежурство, а тут опера подсобили, — лейтенант раздраженно махнул рукой в сторону Юсубова. — Задержали с утра пораньше на рынке карманника, типа с поличным…
— А почему «типа»? — спросил следователь.
— Да не «типа», а точно, — возмутился молодой оперативник. — Утром мы с Прохоровым проводили розыскные мероприятия на рынке по поиску воров-карманников. Достали они уже… В месяц по несколько краж и все не раскрытые.
— И вот я обратил внимание на подозрительного мужчину, который терся среди покупателей в овощных рядах, — продолжил оперативник. — Там всегда очень много народа, а уж в субботу и подавно. Мы стали внимательно наблюдать за ним, осторожно приближаясь. В какой-то момент он быстрым движением руки провел по сумке одной из покупательниц и я заметил, что сумка оказалась разрезанной. Мужчина быстро отошел от женщины, что-то пряча у себя внутри куртки. Мы с Борисом рванулись и схватили его крепко за руки, но, как оказалось, кошелька, который он похитил у женщины у него уже не было. Он валялся на земле недалеко от того места, где мы его задержали. Когда он его выбросил, я не знаю. Мы, к сожалению, не видели этот момент. Хорошо, что потерпевшая не успела далеко отойти.
— Вот поэтому я и возмущаюсь, товарищ майор, — прервал оперативника лейтенант Гордеев. — Как так можно было проводить задержание? Они его задержали, а мне теперь отдуваться — придется его отпускать, а начальству я думаю это не понравится. И вместо того, чтобы ехать отдыхать домой после суточного дежурства, придется тут торчать неизвестно сколько.
— Самое интересное, что это точно он, — продолжил лейтенант. — Из кошелька пропала крупная сумма денег и примерно такая же была обнаружена у задержанного, но он утверждает, естественно, что это его деньги.
— Кошелек был пустой? — спросил майор. — Отпечатки пальцев задержанного были на нем обнаружены?
— В кошельке осталось несколько мелких купюр и монеты, а отпечатков пальцев его на кошельке не обнаружено, — ответил Гордеев.
— Тут такое дело, — смущенно проговорил оперативник. — Когда мы его задерживали, его левая рука была в перчатке — морозно сегодня на улице… По всей видимости, кошелек он держал ею.
— И главное, у него не было с собой ничего, чтобы могло быть орудием преступления, — сказал Гордеев. — Ведь он чем то разрезал сумку. Его несколько раз обыскали.
— И место происшествия все чуть ли не через сито протрясли, — добавил оперативник.
— Ну что же, давайте посмотрим на вашего «героя», — сказал Сейтимбетов и вместе с лейтенантами вошел в комнату для задержанных.
Там он увидел второго оперативника, который что то записывал, заплаканную женщину, перед которой на столе лежала сумка с разрезанным боком и невзрачного мужчину средних лет с бегающими глазами.
— Ба, какие люди у нас в гостях! — произнес майор, который сразу узнал своего старого знакомого. — Это же Виктор Коритич, вернее Витя «Пятачок», легенда среди карманников. Сколько нервов он мне в свое время попортил, когда я только начинал работать. Практически это было единственное дело, по которому мне не удалось доказать вину преступника. Точно такая же была ситуация…
— И вам не хворать, гражданин начальник, — произнес задержанный. — Рад вас видеть. Вы уж прикажите меня отпустить, я ни в чем не виноват.
— Так уж и ни в чем? — серьезно спросил майор. — Я не скажу, что рад тебя снова видеть, но рад что наконец смогу отправить тебя туда, где ты уже давно должен находиться.
— Что счеты пытаешься свести, начальник? — со злостью произнес задержанный. — В прошлый раз меня отпустил и в этот раз отпустишь. Нет у вас на меня ничего.
— Ну счеты у тебя не со мной, а с законом, — произнес Сейтмбетов. — Задолжал ты ему много. А уйти от ответственности в этот раз у тебя не получится. Многому с прошлой нашей встречи мне пришлось научиться. Да и про тебя, «Пятачок», я не забывал, собирал потихоньку информацию о тебе. Так что в этот раз придется тебе за все ответить.
Молодые полицейские, затаив дыхание, следили за словесной «дуэлью» старых противников.
— Вот что, Сережа, — обратился майор к Гордееву. — Единственная вещь, которая его изобличит, это «инструмент» с помощью которого он совершил кражу. И я уверен, что на нем мы найдем отпечатки его пальчиков. Ведь правая рука, рабочая, была без перчатки, правильно Руслан?
— Да, — ответил оперативник.
— Но где искать? — спросил Гордеев. — Что и куда он выбросил?
— Да этот предмет здесь рядом, — произнес майор, внимательно вглядываясь в почерневшее от злобы лицо задержанного. — Вы найдете его в …
Следователь Сейтимбетов действительно не забывал о своей неудаче в начале карьеры и собирал информацию о преступнике. Он узнал, что кличку «Пятачок» тот получил за то, что в качестве орудия преступления всегда использовал остро заточенную пятикопеечную монету. Ну а где легче всего спрятать монету? Среди других монет. Так как задержанного обыскали и ничего не обнаружили, на месте преступления он ее не выбросил, то остается только лишь одно место — кошелек жертвы. В кошельке потерпевшей и была обнаружена среди других монет заточенная пятикопеечная монета — профессиональный инструмент карманника. Не правда ли весьма тонкий психологический ход, позволяющий избавиться от орудия преступления и не быть изобличенным.
Следователь Сейтимбетов бросил взгляд на окно своего кабинета. На улице уже стемнело. «Как быстро уже темнеет, — подумал про себя майор. — Надо бы сходить поужинать, пока все спокойно. Кто его знает, как будет проходить дежурство…».
Он посмотрел на своего помощника — лейтенанта Гордеева. Тот сидел за своим столом и разбирал какие-то бумаги.
— Сережа, может сходим поужинать, пока есть возможность? — обратился Сейтимбетов к нему.
Тот с удивлением посмотрел на своего начальника. Обычно во время дежурства тот ужинал в кабинете. У него были застарелые проблемы с желудком и жена майора не позволяла ему питаться где попало. Майор всегда на дежурство приносил с собой приготовленные ею диетические блюда. Готовила она очень вкусно и много, так что лейтенант тоже был всегда сыт. Ему то пока готовить было некому…
— Домашнего ужина сегодня не будет, — сказал майор, заметив удивление Гордеева. — Жена уехала на несколько дней к своим родителям. Так что давай, заканчивай свои дела и догоняй меня. А я пойду в кафе напротив, займу столик и закажу что-нибудь. Дежурного я предупрежу, где нас искать если что…
Через пару минут Сейтимбетов удобно устроился за столиком в углу зала. Кафе было не очень большое, но тихое и уютное. Ожидая официанта, майор оглядел зал. Сегодня посетителей было не очень много — половина столиков была свободна.
Возле окна сидели двое мужчин и рассматривали какие-то документы. Видимо в кафе у них была деловая встреча. За соседним столиком сидел пожилой мужчина и скучающе оглядывал зал кафе. Судя по всему он здесь уже находился давно и торопиться ему было некуда. В противоположном углу разместилась молодая пара, весело что-то обсуждая. Недалеко разместилась семейная пара с двумя детьми.
Посередине зала за большим столом сидела веселая компания из трех мужчин и одной женщины. Женщина привлекала всеобщее внимание. Она была красива, изыскано одета. На шее у нее сверкало ожерелье из толстой золотой цепочки, на которой крепилось несколько очень крупных камней в оправе. По всей видимости это были бриллианты. Майор по долгу своей службы разбирался в камнях и сразу понял, что ожерелье стоит очень больших денег.
Компания, скорее всего отмечала какое-то событие. Посередине стола в вазе стоял роскошный букет цветов, несколько бутылок с вином, разнообразная закуска. Один из мужчин пил белое вино из бокала, а второй что-то весело ему рассказывал. Третий мужчина, сделав большой глоток из чашки кофе, склонился к уху женщины и что-то ей сказал. Она в ответ громко рассмеялась. Сразу было видно, что все они старые друзья и им приятно проводить время друг с другом.
Сейтимбетов увидел, что через зал к нему направляется официант и повернулся к нему, чтобы сделать заказ. В этот момент в зале неожиданно погас свет и стало темно. В темноте раздался пронзительный крик женщины, звук падающих стульев, а затем и плач детей.
Майор быстро похлопал себя по карманам и достал оттуда сотовый телефон, чтобы включить на нем фонарик. Но пока он разбирался в темноте с телефоном, в зале снова зажегся свет.
Женщина из веселой кампании испугано сидела и лихорадочно ощупывала свою шею. Великолепное ожерелье исчезло!
Один из ее спутников вскочил из-за стола, вылив при этом на стол бокал с вином, который он пил. Собеседник женщины осторожно поставил на стол полную чашку кофе, взял плачущую женщину за плечо и начал ее расспрашивать о том, что произошло. Через несколько секунд он громко крикнул: «Вызовите полицию!».
Официант, чертыхаясь, поднимался с пола. Он, видимо, в темноте споткнулся о стул и упал на пол. Семейная пара пыталась успокоить своих детей, которые не на шутку перепугались. Один из двух мужчин, которые вели деловой разговор, поднимал упавшие на пол документы, которые он уронил в темноте. Пожилой мужчина растеряно оглядывался. Спокойными казались только молодые люди за угловым столиком.
В этот момент на пороге зала кафе появился лейтенант Гордеев, который очень быстро оценил обстановку и громко приказал:
— Я из полиции. Всем оставаться на своих местах! Никому не двигаться!
Увидев майора, он направился к нему, не упуская из зрения всех других посетителей кафе.
— Что случилось? — спросил он своего шефа.
— Ограбление… — ответил ему майор. — Кто-то воспользовавшись минутной темнотой похитил ожерелье вот у этой дамы.
— Я сейчас вызову подмогу из отдела, — сказал Гордеев. — Надо будет обыскать всех присутствующих. Я входил в кафе, когда потух свет и никто из него не выходил. Значит преступник здесь, среди присутствующих.
— Да, ты прав, преступник здесь, — сказал ему Сейтимбетов. — Но помощь нам не потребуется. Я уже знаю, кто совершил ограбление. Арестуй вот этого гражданина, который похитил ожерелье. Думаю, что он нам также расскажет и о своем пособнике, который выключил свет и таким образом помог совершить преступление.
Преступник — собеседник женщины, который пил кофе. Перед тем как погас свет в зале он сделал большой глоток кофе. Но когда он ставил чашку на стол, после того как свет снова включили, он была полна. Сейтимбетов понял, что преступник сорвал ожерелье и спрятал его в чашке с кофе.
Следователь Сейтимбетов расследовал довольно сложное уголовное дело в отношении одного мошенника, который обманным путем выманивал крупные денежные суммы у потерпевших. В течении длительного времени тому удавалось действовать безнаказанно и оставаться вне поля зрения сотрудников полиции.
И наконец сегодня ему удалось выйти на след неуловимого преступника. Было установлено, что это некто Краснов, который длительное время снимал особняк в одном из престижных районов города. Вместе с лейтенантом Гордеевым и сержантом Мамедовым майор приехал к данному особняку. Это был весьма респектабельный дом с большим садом. Но в доме никого не было, кроме домработницы, которая закончила уборку в доме и уже собиралась уходить. Она заявила, что не видела Краснова уже несколько дней. По договору она убиралась по вторникам и видела его не часто. Он передал ей ключи, чтобы она могла заходить в дом в его отсутствие, а деньги за работу он оставлял в конверте на столе. Так было и сегодня. Она пропустила полицейских в дом и они убедились, что там никого не было.
После того, как следователь опросил домработницу, она ушла. Ключи от дома она передала полицейским. Сейтимбетов договорился с Гордеевым о том, что тот разыщет владельца особняка и привезет сюда, чтобы провести обыск в доме. Заодно лейтенант должен был позаботиться и о понятых. Сам следователь отправился в прокуратуру, чтобы получить ордер на обыск. Они договорились о том, что встретятся здесь через два часа.
Сержанта Мамедова они оставили возле дома на тот случай, если кто-нибудь появиться здесь. Гордеев подробно проинструктировал его, как себя вести, в особенности, если вдруг объявится возле дома разыскиваемый.
Через два часа следователь с ордером на обыск был возле дома. Лейтенант уже ждал его вместе с хозяином и двумя понятыми, которых он нашел в соседнем доме.
Майор вместе со всеми зашел в дом. Он направился в большую гостиную, откуда собирался начать обыск и вдруг понял, что в его отсутствие здесь кто-то побывал.
Сержант Мамедов заявил ему, что за то время, когда он ждал следователей, к дому никто не подходил и ничего подозрительного он не заметил. По всей видимости, этот некто проник в дом через сад и веранду дома с задней стороны. Дверь веранды не была повреждена и была закрыта на ключ. Это позволило Сейтимбетову сделать предположение, что это сам Краснов проник тайно в дом, чтобы успеть забрать оттуда улики, изобличающие его.
На сержанта было жалко смотреть. Он понял, что из-за него преступнику снова удалось скрыться.
Гордеев обратился с вопросом к майору:
— А как вы поняли, что в доме кто-то был? На мой взгляд тут все по прежнему. Все на месте.
— Есть, по крайней мере, два обстоятельства, которые указывают на то, что в доме кто-то был после нашего посещения, — ответил майор.
Какие?
Кто-то трогал настольную лампу на письменном столе, так как изменился угол ее наклона. И перевернута наоборот четвертая справа книга на нижней полке среднего шкафа.
Следователь Сейтимбетов гнал свой автомобиль по пустынным улицам вечернего города. Кровь стучала в висках — только что дежурный по управлению сообщил ему, что был убит директор крупного предприятия «Инвестбизнес» Корней Шишкин.
Майор дружил с Шишкиным на протяжении многих лет. Несмотря на свою занятость они всегда находили время, чтобы встретиться, пообщаться. Корней был очень эрудирован и с ним было приятно поговорить на любую тему. И вот теперь его нет…
Ведь только сегодня они встречались по просьбе Шишкина и вместе обедали. Майор вспомнил сегодняшний разговор:
— Что то случилось, Корней? — спросил майор, глядя на расстроенное лицо своего друга.
— Да, неприятности в фирме, — ответил Шишкин. — Появилась паршивая овца, которая решила обогатиться за счет мошеннической схемы с нашими партнерами по бизнесу. Я пока не могу ничего конкретно сказать, только догадки и предположения. Да и афишировать все это не могу, чтобы не спугнуть этого паразита. Сегодня к вечеру мне должны собрать необходимые бухгалтерские документы, финансовые отчеты и тогда точно смогу определить кто это.
— Может я помогу тебе? — спросил Сейтимбетов. — Или договорюсь, чтобы подключился кто-нибудь из ОБЭПа?
— Пока не надо, — сказал Шишкин. — В бумагах я сам прекрасно разберусь, ведь я всегда разбирался в финансовых документах ничуть не хуже, чем любой специалист в области бухгалтерии. Твоя помощь понадобиться, чтобы когда я определю этого мошенника, выяснить с кем из наших партнеров он проворачивал эти дела.
— Хорошо! А кого-нибудь ты уже подозреваешь? — спросил майор.
— Единственно, кого я подозреваю, это заместитель начальника финансового отдела Сугробов и начальник отдела ценных бумаг Петрушин. — ответил Корней. — Больше некому. Завтра утром я тебе позвоню и скажу точно, кто из них.
— Хорошо, — ответил Сейтимбетов. — Я буду ждать…
«Надо было настоять на немедленной помощи. И он бы остался живым!» — накручивал себя следователь.
Тем временем он подъехал к зданию «Инвестбизнеса». Майор быстро прошел на второй этаж в кабинет Шишкина. Зайдя в кабинет, он сразу понял, что здесь произошло. В момент убийства Корней сидел за письменным столом, там он и остался лежать. В спине у него торчала рукоятка ножа, которым преступник нанес смертельную рану.
В кабинете было несколько сотрудников полиции, каждый из которых делал свою работу. Увидев Сейтимбетова они смущенно отвели взгляд в сторону, так как все знали о его дружеских отношениях с погибшим.
— Сочувствую, шеф, — обратился к нему лейтенант Гордеев. — Мне искренне жаль, что произошла такая трагедия…
— Ладно, Сережа, — прервал его майор, — расскажи, что удалось установить.
— Как рассказала секретарь, Корней Иванович сегодня после обеда закрылся у себя в кабинете с документами, которые ему принесли из бухгалтерии и приказал его не беспокоить. В шесть часов вечера, она зашла к нему и он сказал, что она может идти домой, а он останется еще на пару часов поработать. Секретарь предупредила на вахте охрану, что шеф остается работать и что он просил его не беспокоить.
— Охранники показали, — продолжил Гордеев, — что к восьми часам в офисе компании никого не осталось кроме них и директора. Через полчаса после этого один из охранников начал обход здания, чтобы убедиться, что все в порядке, что окна и двери везде закрыты. Так они поступают ежедневно. Около девяти он проходил возле кабинете директора и увидел, что дверь в его кабинет приоткрыта. Он сам не понимает, что его заставило заглянуть в кабинет. Увидев директора лежащего на столе с ножом в спине, он подбежал к нему, проверил пульс на руке и убедившись, что тот уже мертв, поднял тревогу. По его слова он ни к чему больше не прикасался в кабинете. Через пятнадцать минут мы уже были здесь.
— Пал Петрович, ты можешь сказать, когда наступила смерть? — обратился Сейтимбетов к судебному медику.
— Думаю, что в районе между семью и половиной восьмого, — ответил тот. — Но точно могу сказать только после вскрытия. Однозначно, что умер он мгновенно. Удар пришелся прямо в сердце.
Майор перенес свое внимание на стол, за которым покоилось тело его друга. Эксперт-криминалист обрабатывала поверхность стола кистью, чтобы обнаружить следы.
— Ну что, Маша? — обратился к ней Сейтимбетов. — Что-нибудь обнаружила?
— Абсолютно ничего. Никаких отпечатков пальцев! Ни на ноже, ни на столе, ни на папках с бумагами… Все тщательно протерто. Даже на окурке «Мальборо» в пепельнице нет отпечатков.
— Окурок? — удивился Сейтимбетов. — Корней не курил, а пепельницу держал только для исключительных случаев, когда не мог отказать важным клиентам. Да и то, сразу выбрасывал окурки, так как абсолютно не переносил запаха табака.
— Сергей, — позвал майор Гордеева, — узнай у охраны, были ли сегодня после шести вечера в офисе кто-нибудь не из числа сотрудников фирмы. Свои ни за что бы не позволили себе курение в кабинете шефа. Да, заодно узнай, когда сегодня ушли с работы Сугробов и Петрушин.
Лейтенант ушел, а свое внимание Сейтимбетов переключил на секретаря директора, которая тихо плакала сидя в кресле в дальнем углу кабинете.
— Люда, подойди к столу, можешь ли сказать — не пропало что-нибудь из документов?
Секретарь с опаской подошла к столу. Когда ее взгляд остановился на теле директора, она закрыла глаза и покачнулась. Сейтимбетов даже испугался, что она упадет в обморок. Но девушка собралась и внимательно оглядела все на столе.
— Нет красной папки с документами, — твердо заявила она.
— Ты уверена? — спросил ее следователь.
— Да! Когда я заходила вечером, она лежала на столе перед Корнеем Ивановичем и он складывал в нее какие-то бумаги. А теперь ее нет.
В этот момент в кабинет вернулся Гордеев. Он сказал, что охранники просмотрели все записи в журнале посетителей — никого посторонних после обеда в офисе не было.
— Значит курил кто-то из своих, — сделал вывод лейтенант. — Причем, если учитывать то, что вы сказали, курил он после того как директор был уже мертв.
— Что насчет Сугробова и Петрушина? — спросил следователь.
— Они ушли почти одновременно. Около половины восьмого.
— Тут вот что я еще узнал у охранников, — продолжил Гордеев. — Сугробов не курит. А Петрушин курящий, причем курит исключительно «Мальборо». Кроме него в фирме никто не курит «Мальборо», охранники в этом абсолютно уверены. Они помимо все прочего отвечают и за противопожарную безопасность и знают всех кто курит и что они курят.
— Товарищ майор, — обратилась к Сейтимбетову эксперт-криминалист, — давайте я поеду сейчас в лабораторию и проведу экспертизу следов слюны на окурке. Преступник то не мог от этих следов избавиться. А потом возьмем пробы слюны подозреваемых и все станет ясным.
— Не надо Маша никуда ехать, — ответил ей майор.
— Сергей, надо срочно задержать и арестовать …
Кого и почему приказал арестовать следователь?
Следователь приказал арестовать Сугробова. Если бы преступником был Петрушин, он, тщательно уничтожив все свои следы в кабинете, ни за что бы не оставил бы свой окурок в пепельнице. Окурок был специально оставлен Сугробовым в пепельнице, чтобы подозрение пало на Петрушина.
Оперативно-следственная группа, в которую входил и майор Сейтимбетов, только что вернулась с места преступления, которое им удалось быстро раскрыть по горячим следам и задержать преступников. Но едва они появились на пороге дежурной части, дежурный по отделу лейтенант Петров, немного смущаясь, подошел к Сейтимбетову.
— Товарищ майор, — обратился он к следователю, — вам вместе с экспертом-криминалистом нужно выехать снова.
— А что такое еще произошло? — спросил майор. — Мне надо допросить задержанных, оформить бумаги.
— Внезапная смерть… — произнес дежурный. — Вернее самоубийство. Погибла жена бывшего директора инвестиционной компании «Норд» Юсупова. Наряд туда выехал. Ваш помощник Гордеев уже там работает.
— Так в чем проблема? — спросил следователь. — Сергей прекрасный специалист и спокойно разберется там со всем.
— Я конечно понимаю, что вы устали и с этим делом спокойно справиться Гордеев, — опять смущаясь произнес дежурный, — но это приказ начальника отдела.
— Не приказ, а большая просьба. — рядом с полицейскими вдруг неожиданно возник сам полковник Петров, начальник отдела.
Он взял Сейтимбетова за локоть и отвел немного в сторону.
— Погибшая — племянница бывшего прокурора города, — вздохнул полковник. — Он мне позвонил и попросил, чтобы я подключил тебя к этому делу.
Сейтимбетов с удивлением взглянул на своего начальника.
— Во-первых, он считает тебя самым гениальным следователем, — улыбнулся полковник, — а во-вторых, старик считает, что там не все чисто. У него есть серьезные предположения, что это не было самоубийством. Так что, не в службу, а в дружбу, съезди, посмотри что там. Георгий Иванович ждет тебя и сам все объяснит.
В скором времени полицейский «бобик» трясся по городским улицам, неся следователя и эксперта-криминалиста, лейтенанта Рахманову, на место происшествия. Через минут двадцать он остановился возле весьма симпатичного особняка, у ворот которого курил пожилой человек. Увидев полицейскую машину, он быстро направился к ней.
— Здравствуйте, Георгий Иванович! — обратился к нему Сейтимбетов. — Примите мои соболезнования.
— Спасибо, майор, — ответил бывший прокурор. — Давай поговорим тут у вас в машине.
— Хорошо, — ответил Сейтимбетов.
— Маша, ты давай там начинай свою работу, а я попозже присоединюсь, -обратился майор к эксперту.
Водитель «бобика» сам под благовидным предлогом вышел из машины, оставив следователя и бывшего прокурора вдвоем.
— Пойми меня правильно, майор, — обратился Георгий Иванович к Сейтимбетову. — Это не старческий маразм бывшего прокурора. Это действительно весьма темная история. Настя была единственной дочерью моего младшего брата. Он, к сожалению, скончался полгода назад. Может быть ты в курсе, он был крупным банкиром и весьма состоятельным человеком. Так как Настя была у него единственным ребенком, она унаследовала все его состояние. А ее муж, извини меня, последняя сволочь. Он промотал весь свой бизнес по казино и девкам, остался практически без копейки. И сейчас у него последняя надежда — это наследство, которое досталось Наде от отца. Но Надежде давно надоели все эти его измены, беспутство и она решила порвать с ним. И вдруг такая неожиданная смерть…
Георгий Иванович смахнул скатившуюся слезу и тяжело вздохнув продолжил:
— Я прошу тебя, разберись как следует. Не верю, что Наденька могла наложить на себя руки. Она была жизнелюбивым человеком и у нее были очень большие планы на будущую жизнь. Я тебя очень уважаю как следователя и верю, что благодаря тебе справедливость восторжествует.
— Георгий Иванович, не волнуйтесь, — ответил Сейтимбетов, — я сделаю все, что от меня зависит, чтобы разобраться во всей этой истории. Если здесь криминал, то преступник будет наказан. Не сомневайтесь в этом. Но я не могу и отбросить версии несчастного случая…
— Я тебе верю, майор, — обратился к нему бывший прокурор. — Я уверен, что ты во всем разберешься по закону.
Через минуту следователь уже был внутри особняка. Здесь его встретил лейтенант Гордеев и провел его на второй этаж в спальную комнату, где на кровати лежала погибшая хозяйка особняка. Рядом с кроватью работала эксперт-криминалист, обрабатывая дактилоскопическим порошком предметы, стоящие на тумбочке возле кровати. Лейтенант вкратце доложил своему шефу то, что удалось установить к этому времени.
— Утром, около 9 часов, муж вошел в спальню своей жены и увидел, что она не дышит. Он вызвал скорую, та констатировала смерть женщины предположительно от приема большой дозы снотворного. Рядом с кроватью на тумбочке стоял полупустой флакон от сильного снотворного. Никаких повреждений на теле погибшей не обнаружено, что подтверждает версии о самоубийстве или случайной передозировке снотворным. Правда есть одно обстоятельство, указывающее на то, что это все-таки самоубийство.
— Какое? — спросил майор.
— На письменном столе я обнаружил вот это недописанное письмо, — Гордеев протянул майору лист бумаги. — Почерк погибшей. Я сравнил его с другими записями, которые остались в доме.
Следователь внимательно читал то, что было написано неровным женским почерком: «Это дальше продолжаться не может. Я устала от всех твоих измен, постоянного обмана, лжи. Так жить я больше не хочу. Я ухожу и ухожу навсегда. Прощай…».
— Отпечатки пальцев проверили? — спросил Сейтимбетов.
— Да, — к ним подошла Маша, держа в руках флакон от лекарства. — Сережа первым делом попросил меня проверить отпечатки на записке, стакане с водой, флаконе от снотворного и на его упаковке, а также на бутылке коньяка и стакане с остатками коньяка на письменном столе. Везде на них только отпечатки пальцев погибшей и больше никого.
— В спиртном, воде, во флаконе нет ядов? — спросил следователь эксперта.
— Ну это, товарищ майор, я могу определить только в лаборатории, — ответила Маша.
— Да нет здесь отравления ядами, — на пороге спальни нарисовался судебный медик Патрикеев. — Я внимательно осмотрел погибшую — налицо все признаки передозировки снотворным, усугубленной принятием большой дозы алкоголя. Точно, конечно, можно будет сказать после вскрытия. Но я убежден в этом на 99 процентов.
— Когда наступила смерть? — спросил майор.
— Ночью, между часом и двумя.
— А где муж погибшей? — спросил Сейтимбетов у Гордеева.
— Он у себя в кабинете. Я попросил его подробно описать все, что произошло. Сейчас позову.
Через пару минут перед следователем стоял хозяин особняка. Сейтимбетов попросил его рассказать о том, что было вечером.
— Да обычная история, — начал тот. — Я приехал домой поздно. Жена устроила очередную истерику, сцену ревности, вдобавок ко всему она была сильно выпившая. Она долго кричала, рыдала, угрожала уйти от меня. Потом ушла к себе в спальню, сильно хлопнув дверью. Утром я хотел зайти к ней извиниться, попробовать поговорить спокойно, но, увы… Было уже поздно!
— Вы ничего не трогали в спальне у жены? — спросил майор.
— Я думал, что она спит. Потряс ее за плечо и понял, что она не дышит. Сразу выбежал из комнаты и позвонил в скорую.
— Я случайно увидел, что вы разговаривали с дядей моей жены, — продолжил хозяин дома. — Представляю, что он вам про меня наговорил. Он меня сильно невзлюбил с первых минут нашего знакомства. Человек старых взглядов. Считает, что не бывает честных бизнесменов и что я женился на Насте только из-за денег. Поверьте, это все неправда. Я очень любил свою жену!
— Скажите, она принимала раньше снотворное? — прервал его следователь.
— Честно говоря, не знаю. Мы в последнее время спали в разных спальнях. Раньше я не замечал, чтобы она принимала снотворное.
— Ну что же, все ясно, — сказал майор. — Лейтенант оденьте наручники на гражданина Юнусова. Георгий Иванович, все-таки был прав…
Почему следователь пришел к такому выводу?
На флаконе со снотворным и его упаковке были только отпечатки пальцев погибшей. А должны были быть еще, как минимум, отпечатки пальцев аптекаря, который продал этот препарат. Следовательно, это было не самоубийство, а убийство. Муж стер все отпечатки с упаковки и флакона, чтобы снять с себя подозрения и оставил на нем отпечатки жены, чтобы указать на версию о самоубийстве.
В этот летний день работать не хотелось… Дневная жара, сытый обед и тишина в кабинете, ввиду отсутствия лейтенанта Гордеева, оказали «пагубное» влияние на следователя Сейтимбетова, который поклевывал носом. В это время кабинетную тишину разорвал телефонный звонок. Майор нехотя открыл глаза, освобождаясь от сладких оков послеполуденной дрёмы, и медленно потянулся к телефону.
— Майор Сейтимбетов слушает, — произнес он в трубку.
— Здравствуйте, — прозвучал взволнованный женский голос, — это Елизавета Акчурова, секретарь профессора Исаева. Помните меня?
— Конечно, — прервал ее майор, — как же можно не помнить вас и кофе по-ирански, которым вы постоянно угощали нас с профессором. Как, кстати, он?
— Виктор Исаевич умер около часа назад от сердечного приступа, — разрыдалась женщина. Успокоившись, она продолжила:
— Я поэтому и звоню, так как просто не к кому обратиться за помощью. Две недели назад профессор подарил мне перстень с изумрудом, а теперь его сын предъявляет обвинение в том, что я похитила перстень, вернее, совершила акт мародерства — сняла его с руки покойного и присвоила…
— Где вы находитесь? — спросил Сейтимбетов.
— В доме профессора, — ответила женщина. — Здесь приехали полицейские и я не знаю, что делать. Все с недоверием относятся к моим оправданиям. Помогите, вы ведь были другом профессора…
Через несколько минут следователь ехал по жарким улицам города к дому профессора. Он долгие годы дружил с профессором Исаевым, известным ученым-филологом, который был большим знатоком фарси и персидской литературы. Сколько вечеров они провели в уютном профессорском кабинете, книжные шкафы которого были заставлены книгами на фарси, и майору доставляло большое удовольствие слушать бессмертные стихи Омара Хайяма, Фирдоуси, Саади в авторском переводе Исаева.
Профессор был уже в солидном возрасте, с женой развелся более двадцати лет назад, с сыном от этого брака встречался редко и был большим затворником. Единственный человек, который всегда находился рядом — это Лиза, которая двадцать лет работала его секретарем. Она тоже увлекалась персидской литературой и просто боготворила профессора. К сожалению, у профессора было больное сердце и, видимо, болезнь сделала свое гиблое дело…
Следователь подъехал к дому профессора и прошел внутрь. В большой гостиной он застал двух сотрудников полиции, один из которых опрашивал заплаканную женщину — это была Лиза, а второй беседовал с каким-то моложавым человеком.
Увидев майора, они поздоровались и старший из них коротко доложил, что произошло.
— Чуть более часа назад профессору стало плохо и ему вызвали скорую, но было уже поздно — он скончался от сердечного приступа. Такое заключение сделал приезжавший врач. Скорая вызвала нас. Мы осмотрели тут все — вроде это действительно некриминальный случай. Сейчас должны приехать и забрать труп на судебно-медицинскую экспертизу. Мало ли что… Но вот тут сын профессора обвиняет его секретаря в том, что та сняла с тела профессора перстень и присвоила его. Она передала нам перстень, но утверждает, что профессор подарил его ей две недели назад. А он, наверно, стоит больших денег.
Полицейский протянул Сейтимбетову красивый золотой перстень с большим зеленым камнем. Майор осторожно взял его двумя пальцами, посмотрел на свет и произнес:
— Не больших, а очень больших денег — целого состояния. Это перстень шаха Пехлеви. Профессор получил его много лет назад от сына последнего монарха Ирана в знак признания его работ в изучении персидской литературы. Он дорожил им и никогда не расставался с ним.
Следователь в сопровождении полицейского прошел в профессорский кабинет. Тело профессора покоилось в кресле. Одна рука свисала вниз и под ней лежала раскрытая книга с персидской вязью. По всей видимости, профессор читал ее, когда случился сердечный приступ.
— Здесь ничего не трогали? — спросил майор у полицейского.
— Нет, — ответил тот, — врачи осмотрели тело и поняли, что уже поздно что-либо предпринимать. Они оставили все так, как обнаружили.
Сейтимбетов не нашел в кабинете ничего, что могло бы его заинтересовать и вернулся в гостиную. Он обратился к молодому человеку:
— Как я понял, вы сын профессора? Я хорошо знал вашего отца, но вас вижу впервые. Что вы можете рассказать о том, что произошло и почему обвиняете секретаря в краже?
— Да, я его сын Михаил, — ответил молодой мужчина. — Я редко бывал у отца, но это не моя вина. У нас были довольно напряженные отношения и отец особо не испытывал радости от общения со мной. Вот и сегодня он тоже не очень обрадовался моему визиту и всем своим видом показывал, что он очень занят. Во время разговора он больше смотрел в книгу, которую не выпускал из рук, чем на меня. Я ушел, а через некоторое время позвонила Елизавета и сказала, что у отца случился приступ и он скончался. Я сразу примчался сюда, но уже ничего нельзя было сделать…
— Почему вы обвиняете Елизавету в краже перстня? — спросил следователь.
— Ну а как же? — недоуменно вопрошал сын профессора. — Еще пару часов назад я видел этот перстень на руке отца, а потом он вдруг оказался у нее.
— Вы в этом твердо уверены? — спросил майор.
— Конечно! Я беседовал с отцом, а он, как я уже сказал, не отрывался от чтения книги. У него была странная привычка — водить пальцем по строкам, и вот когда его правая рука двигалась слева направо по строкам, изумруд на его мизинце завораживающе сверкал искрами, попадая в лучи солнечного света. А когда я примчался сюда после его смерти, перстня на руке уже не было. На мой вопрос, Елизавета ответила, что перстень отец подарил ей еще две недели назад и он все это время был у нее на руке. Какое нахальство! А ведь отец щедро платил ей за работу. Это в голову не укладывается — снять перстень с руки умершего! Это ведь форменное мародерство!
— А что скажете вы? — обратился следователь к секретарю профессора.
— Гнусная ложь! — возмутилась та. — Профессор подарил мне этот перстень.
— Это дорогой подарок, — сказал майор. — Я знаю, как профессор относился к этому перстню и как его ценил. Он ведь никогда не снимал его с пальца, даже когда демонстрировал его кому-нибудь.
— Я сама поражена этим подарком, — ответила Лиза. — Две недели назад исполнилось ровно двадцать лет, как я начала работать у Виктора Исаевича. Он устроил по этому случаю праздничный ужин, во время которого и подарил этот перстень. Я отказывалась от подарка, так как знала, как ему дорог этот перстень, но он был непреклонен. Он сказал, что хочет таким образом отблагодарить меня за верность и чтобы у меня осталась память о нем, когда его не будет. Он как чувствовал, что ему осталось немного…
Женщина смахнула слезы с глаз и отвернулась к окну.
— Ну что же, — проговорил майор, — все ясно. Вам, молодой человек, необходимо немедленно извиниться перед Елизаветой за ложные обвинения. Мне понятны ваши мотивы — элементарная жадность. Не хватает того наследства, которое вам достается? Решили его увеличить? Теперь только от Лизы будет зависеть, привлекут вас к ответственности за клевету или нет. По крайней мере, есть три обстоятельства, которые изобличают вас во лжи.
Почему следователь Сейтимбетов пришел к такому заключению? Что изобличило сына профессора во лжи?
Во-первых, изобличает книга, которая выпала из руки профессора на пол. Читая книгу на фарси, профессор водил бы пальцем по строчкам не слева направо, как рассказывал его сын, а наоборот — справа налево. Во-вторых, положение книги говорит о том, что профессор держал ее при чтении в правой руке — как обычно и держат книги те, кто читает на фарси. Значит, он не мог водить по строчкам пальцем правой руки. Ну и, в-третьих, профессор заметил, что на мизинце отсутствовал след от перстня, а ведь профессор не снимал его много лет. Если перстень сняли только что, то на мизинце остался бы след от него. Все это и позволило следователю усомниться в правдивости рассказа сына профессора.
Полицейская машина, мягко покачиваясь на дорожных кочках, стремительно несла дежурную группу по ночному городу на очередной вызов.
Майор Сейтимбетов поклевывал носом на переднем сидении в такт движениям машины, сзади похрапывал судебный медик Патрикеев. Ему не могли помешать даже лейтенант Гордеев с экспертом-криминалистом Машей Рахмановой, которые весело болтали всю дорогу.
Десять минут назад в дежурную часть позвонила взволнованная женщина и сообщила, что очень беспокоится о муже, который три часа назад закрылся в кабинете и она не может до него достучаться. Женщина высказала предположение, что с мужем произошло несчастье.
Между тем машина доехала до двухэтажного дома по указанному женщиной адресу и водитель притормозил возле ворот. Не успели полицейские выйти из машина, как открылась дверь и на пороге появилась женщина средних лет, которая пригласила их в дом.
— Меня зовут Елена Воронова, — представилась она. — Муж три часа назад поднялся в кабинет и больше не выходил оттуда. Полчаса назад решила зайти к нему в кабинет, но дверь оказалась закрыта изнутри. Я стучала, звала его, но в ответ была полная тишина. Сильно обеспокоившись этим, позвонила в полицию.
— А почему не в скорую помощь? — спросил лейтенант Гордеев. — Может ему стало плохо?
— У мужа никогда не было проблем со здоровьем, — ответила женщина. — А вот последние дни его что-то тревожило — был мрачный, расстроенный. На мои расспросы о том, что случилось, только отмахивался.
— Так, с этим разберемся позже, — сказал майор Сейтимбетов. — Покажите, где кабинет мужа. Нужно быстрее открыть дверь, вдруг требуется помощь.
Женщина провела их на второй этаж и указала на дверь. Маша достала из криминалистического чемоданчика инструменты и через пару минут открыла дверь.
Картина, которая открылась их взору, была удручающей. В кабинете на письменном столе распласталось тело мужчины, сжимающего в руке пистолет. В области правого виска было видно пулевое отверстие, из которого кровь стекала на стол. Стало понятно, что помощь ему уже не требовалась. Хозяин дома был мертв…
Патрикеев хлопотал возле жены погибшего, которой стало плохо при виде этой ужасной картины. Он усадил ее в кресло, которое стояло в углу кабинета и дал успокоительное.
Майор отправил Гордеева за понятыми, а сам вместе с Машей приступил к осмотру места происшествия.
Труп мужчины лежал ничком на письменном столе, голова покоилась на клавиатуре компьютера и кровь из раны залила ее. Кисть правой руки лежала на рукоятке пистолета Макарова. Компьютер, стоявший на столе, работал и на дисплее был виден какой-то текст. Рядом с монитором лежал лист бумаги с отпечатанным на нем текстом. Одев резиновые перчатки, майор осторожно взял в руки этот лист и внимательно прочитал про себя, то что было на нем написано. Он сравнил с текстом на мониторе — они были идентичными.
Это предсмертное письмо хозяин дома адресовал жене:
«Дорогая Лена! Не представляешь, какие муки приходиться испытывать, решившись на этот шаг! Но по-другому поступить не могу. Я имел глупость втянуться в одно темное дело, теперь меня шантажируют и угрожают. В полицию обратиться не могу, так как это будет грозить тюремным сроком, а другого способа избавить тебя от опасности не вижу. Думаю, что после моей смерти эти негодяи успокоятся и тебе ничто не будет угрожать.
Я позаботился о тебе — обналичил все ценные бумаги, а деньги спрятал в тайнике за картиной в нашей спальне. Они твои и думаю, что их тебе хватит на всю оставшуюся жизнь. Ключ у меня в кармане. К счастью, никто не знает о них. Хотя тебе ничто не угрожает, постарайся уехать из этого города в другой, на всякий случай. Пользуйся тем, что я тебе оставил, всем нашим имуществом так, как считаешь нужным и вспоминай иногда своего непутевого мужа. Надеюсь, что встретишь надежного мужчину, который станет твоей опорой в жизни.
Целую тебя и прощай! Твой любящий муж Николай».
Сейтимбетов протянул лист бумаги Маше и попросил проверить отпечатки пальцев на нем. Та в этот момент рассматривала гильзу от пистолетного патрона, которую обнаружила на полу возле стула, на котором находился труп.
Маша взяла у майора лист бумаги и, наклонившись к его уху, тихонько спросила:
— Товарищ майор, вы не замечаете ничего странного в этой обстановке?
— Заметил, Маша, сразу, — ответил следователь. — Чуть позже мы это обсудим.
Майор подошел к креслу, где сидела хозяйка дома и присел рядом.
— Как себя чувствуете? — спросил он женщину.
— У меня нет слов! — тяжело вздохнула она. — Просто не укладывается в голове, что Коли больше нет…
— Вы знали о том, что у мужа были неприятности? Он ничего не говорил об этом?
— Нет, но чувствовала, что происходит нечто нехорошее… Муж сильно изменился в последние дни. Стал замкнутым, раздраженным, уклонялся от расспросов. Теперь то понимаю, почему он так себя вел — беспокоился, боялся, чтобы это не отразилось негативно на мне. Он сильно меня любил и даже в последнюю минуту думал только обо мне, — кивнула Воронова на лист бумаги, который изучала эксперт-криминалист.
— Вы слышали звук выстрела? — спросил следователь.
— Нет, — твердо ответила женщина. — Я выходила на полчаса к соседке и думаю, что тогда и произошло несчастье.
В это время в дом вернулся лейтенант Гордеев вместе с понятыми. Он успел опросить соседей и подтвердил, что Воронова была вечером в течение получаса у них дома.
— Ну что же, понятно, — проговорил майор и подошел к эксперту-криминалисту. — Что скажешь, Маша?
— На листе отпечатки пальцев только одного человека — погибшего…
— Ясно! Лейтенант, наденьте наручники на гражданку Воронову, — приказал майор Гордееву. — Я обвиняю ее в преднамеренном убийстве мужа с целью завладения всем его имуществом.
Гордеев с удивлением посмотрел на своего начальника. То ответил ему:
— Есть, по крайней мере, три обстоятельства, которые указывают на это. Маша может подтвердить мои выводы.
Почему следователь Сейтимбетов обвинил Воронову в убийстве мужа?
Что позволило ее изобличить?
Во-первых (и это самое главное), женщина только вместе с полицейскими зашла в кабинет погибшего и не подходила к столу. Откуда тогда она знает о том, что было написано в предсмертной записке? Во-вторых, при самоубийстве редко бывает такое, чтобы оружие осталось в руке трупа. В руке пистолет может остаться, если выстрел производится в лежачем или слегка приподнятом положении. При этом рука продолжает сжимать пистолет, а не покоиться на нем, как на рисунке. В-третьих, гильза из пистолета Макарова вылетает вверх вправо и назад на 2 — 5 метров. И при данном расположении трупа она не могла упасть возле стула, а должна была находиться справа перед или сбоку от стола. Все это и позволило сделать вывод об инсценировки Вороновой самоубийства мужа.
Все хорошее рано или поздно заканчивается. Отпуск пролетел, как одно мгновение. Майор Сейтимбетов с грустью вспоминал, как еще пару дней назад он нежился под теплыми лучами солнца на берегу голубого моря. Да, отпуск это такая мистическая вещь – то он есть, а то его сразу нет!
Только вышел на работу, а впечатление было такое, что как будто и не был в отпуске, а три недели на черноморском курорте были в далеком прошлом. Лишь бронзовый загар, которым теперь майор выделялся в этот осенний день среди своих сослуживцев, не давал усомниться в этом.
Не успел, он появиться в отделе, как его вызвал к себе полковник Петров и после стандартных вопросов об отпуске сразу приступил к делу.
– Как хорошо, что ты вышел на работу именно сегодня, – обратился к нему Петров. – Я попрошу сразу подключиться к делу о расследовании хищения алмазов на заводе «Кристалл».
– Опять? – майор с удивлением посмотрел на своего начальника.
Год назад он уже вел дело о хищении искусственных алмазов на этом заводе. Тогда ему пришлось почти две недели разбираться в основах технологического процесса, прочитать массу литературы о том, как выращивают искусственные алмазы.
– Не опять, а снова, – усмехнулся начальник отдела. – Видимо, коварный блеск этих камней магически действует на некоторых людей, которые не могут устоять перед искушением и идут на преступление, чтобы завладеть ими.
– И кто на этот раз не устоял? – спросил Сейтимбетов.
– Заместитель директора Лебединский, – ответил полковник. – Он создал преступную группу из четырех человек, которая смогла похитить довольно крупную партию алмазов – не меньше, чем каратов на 300.
– Не хило! – удивленно воскликнул майор. – Это ведь около полутора миллионов долларов навскидку!
– Чувствуется, что ты в теме, – улыбнулся начальник. – Поэтому я и прошу помочь ребятам. Там, в принципе, уже все ясно. Сегодня ночью трое подельников Лебединского арестованы и у них проведены обыски. Нашли некоторые документы, их изобличающие, крупные суммы денег, но вот самих алмазов у них не было. Утверждают, что они у Лебединского в его загородном доме. Оперативно-следственная группа уже находится там, Лебединский задержан, но утверждает, что ничего не знает об алмазах. Ребята проводят обыск, но пока алмазы не найдены. Съезди, помоги им. Дело серьезное, нужно поставить последнюю точку в нем.
Уже через полчаса Сейтимбетов был на месте. Его появление вызвало на некоторое время дезорганизацию в работе полицейских, проводящих обыск в доме. Они все были рады его появлению, посыпались вопросы и шутки по поводу отпуска. Но больше всего, конечно, рад был его помощник лейтенант Гордеев.
– С возвращением, шеф, – радостно воскликнул лейтенант. – Как здорово, что вы снова с нами! Я уже начал скучать – никто не ворчит, не поучает…
– Вот уж не могу ответить взаимностью, – пошутил майор. – Опять исправлять твои косяки, получать по шее от начальства… Ладно, шучу, и я рад тебя видеть! Что тут у вас?
– Ищем… Пока ничего не нашли.
– И не найдете! – вмешался в разговор человек в домашнем халате, сидящий в кресле возле камина.
– Гражданин Лебединский, если не ошибаюсь? – обратился к нему Сейтимбетов.
– Он самый, – ответил мужчина. – А я вас помню – в прошлом году вы здорово потрясли наш завод.
– Ну, видимо, слабо тряс, – усмехнулся майор, – раз снова приходится заниматься подобным.
Лебединский, по всей видимости, был единственным человеком, которого не обрадовало появление майора в доме. Он подбросил еще пару поленьев в камин и огонь в нем заплясал еще веселее. Сосновые дрова издавали характерное потрескивание, разбрасывая вокруг яркие искры, и по дому разносился неповторимый смолистый аромат.
– Может ваше появление уже закончит этот цирк, – обратился Лебединский к следователю. – Ваши коллеги за два часа перевернули весь дом, обшарили все закоулки, но ничего не нашли. Пора им уже признать тот очевидный факт, что я не имею никакого отношения к краже алмазов на нашем заводе. Кто-то пытается свалить с больной головы на здоровую, а я должен отдуваться.
– Не переживайте, мы разберемся, – ответил майор.
Он взял за локоть Гордеева и ответ его в сторону.
– Ну, что скажешь?
– Алмазы здесь! Я в этом уверен на все сто процентов, – ответил Сергей. – Вот только где? Мы уже все осмотрели. Без них нам будет сложно доказать вину Лебединского.
Майор бросил взгляд на хозяина дома. Тот делал вид, что его не интересует разговор с полицейскими и он кочергой шевелил горящие поленья, чтобы пламя разгорелось посильнее. Но чувствовалось, что он напряжен и прислушивается к тому, о чем они говорили.
– А камин осматривали? – спросил Сейтимбетов.
– Да, – ответил лейтенант, – перед тем как хозяин его затопил, ребята осмотрели – там ничего не было. Да и не похож он на человека, который может вот так просто сжечь пару миллионов долларов. Вы же сами рассказывали, что алмазы горят как уголь.
– А алмазы, молодой человек, и есть, по сути, уголь, – включился в разговор Лебединский. – И если бы я их бросил в огонь, то от них уж точно ничего не осталось. Как известно, алмазы при горении превращаются в углекислый газ и не оставляют от себя и следов. Не так ли, товарищ следователь? Насколько я помню, вы ведь хорошо разбираетесь в алмазах.
– Вы даже себе и представить не можете насколько, – усмехнулся майор. – Ну-ка, Сережа, потушите осторожно огонь и поищите еще раз в углях. Я думаю, что вы там кое-что найдете интересное.
Гордеев с удивлением посмотрел на своего шефа, но еще большее удивление он испытал, когда через несколько минут из-под каминной золы начали доставать блестящие камушки.
– Как вы догадались? – обратился он с восхищением к майору.
– Ну, кроме меня здесь есть еще один человек, который очень хорошо разбирается в алмазах, – майор кивнул на поникшего хозяина дома.
Как? Каким образом следователь Сейтимбетов догадался, где спрятаны алмазы?
Алмазы действительно горят и не оставляют после себя никаких следов. Температура, при которой алмаз сгорает на воздухе составляет 850-1000° C. Майор Сейтимбетов же обратил внимание на то, что Лебединский топил камин сосновыми дровами, а они горят при 620-630 градусах. То есть при такой температуре с ними ничего бы не случилось. И когда Лебединский сказал, что если бы он бросил в камин алмазы, то от них уже ничего не осталось, следователь понял, что алмазы там и находятся. Ведь хозяин дома очень хорошо разбирался в физических свойствах алмазов… Скорее всего, в одном из поленьев был оборудован тайничок и когда полицейские обыскали камин, то Лебединский бросил это полено в камин и разжег огонь. Он был уверен, что в камине больше никто искать не станет и алмазы спокойно будут покоиться под слоем золы.
Наряд патрульной службы полиции, передвигался вечером на автомобиле по своему маршруту и заметил мужчину, склонившегося над телом, которое лежало на тротуаре. Мужчина заявил полицейским, что его зовут Спартак Старцев и он живет в доме, напротив которого остановились полицейские.
— Я вышел из дома и наткнулся на тело своего соседа, — взволновано сказал мужчина сотрудникам полиции. — Я наклонился, чтобы посмотреть, что с ним случилось и тут подъехали вы.
Полицейские вызвали скорую помощь, она забрала мужчину, но по дороге в больницу он скончался от удара, который ему нанесли по голове.
Через некоторое время следователь Сейтимбетов прибыл на место происшествия, где его ждали патрульные полицейские. Своего помощника — лейтенанта Гордеева он отправил в больницу для сбора необходимой информации.
Старший наряда доложил майору о происшествии и указал на свидетеля происшествия, который стоял немного в стороне от них.
Старцев предложил Сейтимбетову подняться к нему в квартиру, где подробно ответил на его вопросы.
— Петр Ложкин — мой сосед по лестничной площадке, — начал он. — Он живет здесь чуть более трех месяцев. У нас с ним стразу установились дружеские отношения. Так получилось, что у нас обоих нет семьи и мы очень часто по вечерам подолгу беседовали друг с другом за бутылочкой хорошего вина. Сегодня я решил вечером пройти прогуляться, вышел на лестничную площадку и увидел Петра, который куда-то спешил. Он кивнул мне, извинился за то что спешит и убежал вниз по лестнице.
— Я не торопясь спустился на улицу и рядом с подъездом наткнулся на лежащее на тротуаре тело мужчины. Уже темнело и я не сразу узнал его. Я наклонился к телу и понял, что это мой сосед. В это время подъехала полицейская машина, ну а дальше вы все знаете.
Следователь задал свидетелю еще несколько вопросов и в это время в квартире появился лейтенант Гордеев, который приехал из больницы.
Лейтенант рассказал все, что удалось ему установить.
— Смерть наступила от удара тупым предметом в область затылка. Я осмотрел одежду убитого. Во внутреннем кармане куртки лежал бумажник, в котором была небольшая сумма денег и ключ, скорее всего от дома. В заднем кармане брюк — носовой платок. А вот в наружном кармане куртке лежал проездной билет и вот эта штука, — Гордеев протянул майору металлический жетон неправильной овальной формы. — По-моему он из золота.
— Это золотая пайцзы Великого хана, — с дрожью в голосе сказал Старцев, который не отрывал своего взора от этой вещицы в руках следователя.
— Что это такое? — спросил майор Старцева.
— Так называлась табличка с гравировкой государственной печати, которая выдавалась монгольскими ханами тем, кого они посылали с каким-либо важным поручением. Она служила им удостоверением личности, давала защиту и многие другие преимущества.
— У вас в руках пайцзы, выданная в конце 13 века Великим ханом Хубилаем знаменитому путешественнику Марко Поло, которого он отправил с важным поручением в Европу, — продолжил рассказ Старцев. — Она из чистого золота, а надпись на ней гласит: «Силою Вечного Неба, указ Императора: кто не покорится воле обладателя сей печати да будет виновен и наказан смертью».
— Эта вещь служила знаком высокого почета и давала баснословные привилегии своему обладателю. Археологами нашли много таких символов власти монгольских правителей, но только чугунных, медных, бронзовых и всего пару серебряных. К настоящему времени была известна всего одна золотая пайцза — та, которую хан Хубулай вручил Марко Поло и которую вы держите в своих руках. То, что это та самая пайцза — это бесспорный факт, она полностью соответствует описанию, которое дал в своих воспоминаниях сам Марко Поло.
— Петру предлагали за нее несметные деньги, но он только смеялся, — продолжил Старцев. — Он говорил, что не променяет ее ни на какие земные богатства, что сама судьба дала этот оберег. Он считал, что благодаря этому талисману ему во всем будет сопутствовать удача. Но вот не сберег его этот оберег…
— Говорил ведь я Пете, что не доведет до добра ношение в кармане такой ценности, — горестно покачал головой Старцев, — а он только смеялся в ответ. Вот и сегодня, выскочил из своей квартиры и понесся сломя голову по лестнице, звеня, как обычно, своим сокровищем в кармане.
— Спартак Васильевич, а откуда вы так хорошо знаете все про пайцзы? — спросил Гордеев.
— Я историк по образованию, увлекаюсь сбором различными редких артефактов — у меня неплохая коллекция. Считаюсь специалистом по эпохе монгольской империи, и когда я узнал про то, что Ложкин обладает такой исторической ценностью то собрал всю информацию про нее.
— Вы бы, конечно, хотели бы иметь ее в своей коллекции? — продолжил расспросы Гордеев.
— Я об этом и мечтать не мог, — сказал Старцев. — Это очень дорогая вещь и у меня просто нет таких денег. Она стоит как целое сокровище, да к тому же Ложкин и слушать ничего не хотел о том, чтобы продать пайцзы. Он вбил себе в голову, что это семейный талисман, который приносит ему удачу во всех делах… Какие только деньги ему не предлагали.
— А откуда у него эта ценность?
— Он рассказывал, что эта вещь была у них в семье всегда и передавалась по наследству многие века. А вот как эта пайцзы оказалась у них в семье — об этом доподлинно никто не знает.
— Я предполагаю, что на Петра напал тот, кто хотел заполучить это сокровище, но Петр отказывался ему продать, — сделал предположение Старцев. — Видимо грабитель знал, что он должен выйти и караулил его. По всей видимости я спугнул его и он не успел похитить пайцзы. Эх, Петя, Петя!..
— Да вы правы, Спартак Васильевич, — сказал ему Сейтимбетов. — Грабителя спугнули. Только не вы, а наряд полиции. Вы ведь не успели похитить пайцзы только лишь из-за того, что не вовремя появились полицейские. Не правда ли?
Почему следователь Сейтимбетов обвинил в преступлении Старцева? Какое обстоятельство из его рассказа позволило ему это сделать?
Старцев утверждает, что слышал, как Ложкин звенел золотым пайцзы в кармане, когда он спускался по лестнице на улицу. Но в кармане, где лежала пайцзы не было больше ничего металлического, что могло бы производить звон. Следовательно, его история — фальшивка.
В этот воскресный день следователь Сейтимбетов с удовольствием предавался кулинарным изыскам. Из кухни по дому распространялись ароматы, которые источал казан с готовившемся пловом. Закрыв крышку, майор глянул на часы — они показывали половину второго.
— Через полчаса все за стол! — крикнул он в комнату домочадцам.
В этот момент на кухне появилась жена, державшая в руках телефон. По выражению ее лица Сейтимбетов понял, что вкушать плов семья будет без него…
— Извините, товарищ майор, — услышал он голос дежурного. — ЧП... В парке обнаружен труп молодой женщины с огнестрельным ранением. Начальство уже выехало на место происшествия и ждут вас там.
Через несколько минут следователь был в парке. Там находились начальник полиции, прокурор города, другие сотрудники, каждый из которых выполнял свою работу.
Увидев Сейтимбетова, начальник полиции подозвал его.
— Знаю, знаю, что у тебя были другие планы, но и у нас у всех они были другими, — обратился к нему полковник. — Днем, в воскресный день, в городском парке, из огнестрельного оружия убивают молодую женщину… Это уже никуда не годится! Поручаю тебе возглавить расследование. Надеюсь на твой опыт!
Труп обнаружили в укромном уголке парка. Женщина лежала на тропинке, раскинув в стороны руки. Она была одета в джинсы и куртку черного цвета, на ногах мокасины такого же цвета. Ее раскрытая сумка лежала рядом с левой рукой, тут же валялись и солнцезащитные очки. Но внимание сразу привлекала круглая рана во лбу.
— Смерть, как установил судмедэксперт, наступила мгновенно, — доложил майору лейтенант Гордеев, который одним из первых прибыл на место происшествия. — Она была убита примерно два часа назад. Ее обнаружил муж, который пошел в парк ее искать.
— А почему он ее искал? — спросил Сейтимбетов.
— Она давно должна была вернуться домой и он стал волноваться. Да вот, он сам может все рассказать, — Гордеев повернулся к находившемуся неподалеку мужчине средних лет, который поникшим взглядом уставился на труп жены.
— Моя фамилия Джабраилов, а это моя жена Наташа, — мужчина кивнул головой в сторону трупа. — Сегодня утром она ушла к друзьям и я ее ждал к обеду. Час назад я позвонил к ним и они сказали, что Наташа уже давно ушла домой. Я начал волноваться и пошел в парк искать ее. И вот нашел…
— А далеко живут ваши друзья? — спросил следователь.
— Наши дома расположены с противоположных сторон парка и можно дойти максимум минут за двадцать, — ответил Джабраилов.
— Сергей, — обратился майор к своему помощнику, — ты проконтролируй тут, чтобы ребята все прочесали как следует. Может преступник избавился от оружия или еще что найдется.
— Думаете грабеж? — спросил Гордеев. — В сумочке не было никаких ценностей и денег.
— Сережа, здесь не Чикаго и не Детройт, где из-за пары бумажек в кошельке тебе могут выпустить пулю в лоб, — ответил Сейтимбетов. — Ищите… Просто так в воскресный день у нас не убивают.
Через несколько минут следователь стучался в дом друзей погибшей. Мария и Виктор Чижих находились дома и их шокировало известие о смерти подруги.
— Наташа, прибежала рано утром, — рассказала Мария. — Она с утра поссорилась с мужем и ушла к нам. Это часто случалось у них. Ее муж очень ревнив, к тому же у них большая разница в возрасте. Два дня назад у нас была вечеринка и он в очередной раз приревновал Наташу, теперь к моему мужу. Случилась бурная сцена, крики, слезы…
— А в чем дело? — спросил майор.
— Видите ли, — вмешался в разговор Виктор, — Наташа моя бывшая девушка. Мы дружим с нею с самого детства. И расстались с ней только когда она познакомилась с Джабраиловым. Вернее не расстались, а прекратили отношения. Она подружилась с Машей, часто бывала у нас дома. Да и работает она главным финансистом у меня в компании.
— Как видите, у меня не меньше причин ревновать мужа к Наташе, — сказала Мария, — но я же так не поступала.
— Когда ушла ваша подруга?
— Около полудня, — ответил Виктор. — Она сказала, что приближается время обеда и ей надо идти домой, а то голодный муж рассвирепеет еще больше. Мы вышли вместе из дома, я распрощался с ней и пошел в ближайший супермаркет, чтобы купить чего-нибудь на обед. Маша еще разговаривала с ней…
— Мы поговорили пару минут, — сказала Мария, — она перешла через дорогу в парк и помахала на прощание. Я еще сфотографировала ее на смартфон, получился красивый кадр. Хотела ей отправить эту фотографию. Она ушла и больше мы ее не видели. И теперь не увидим…
Женщина вытерла слезы на глазах, достала смартфон и показала фотография следователю. В это время на пороге дома появился лейтенант Гордеев.
— Шеф, есть важная новость, — шепотом произнес он и отвел майора в сторону. — Мы нашли недалеко от места происшествия в кустах оружие убийства. Это пистолет и он принадлежит хозяину этого дома…
Майор удивлено посмотрел на своего помощника.
— Это точно?
— Да, мы пробили номер по базе данных. Он зарегистрирован на Виктора Чижих. Правда, на пистолете стерты все отпечатки пальцев.
— Скажите, Виктор, — обратился следователь к хозяину дома, — у вас есть оружие?
— Да, но на что вы намекаете? — возмутился мужчина. — Я владелец крупной охранной фирмы и мой пистолет официально зарегистрирован, а у меня есть разрешение на его хранение. Он лежит в ящике стола в моем кабинете.
— Мы можем на него взглянуть? — спросил Сейтимбетов.
Через минуту полицейские смотрели на пустой ящик стола в кабинете хозяина и на то, как его лицо покрывается неприкрытым испугом.
— Черт побери, — дрожащим голосом произнес Виктор, — он был здесь. Клянусь вам! Вы ведь не думаете, что это я убил Наташу? Она была одним из самых дорогих для меня людей.
— Когда вы видели свое оружие в последний раз?
— В пятницу вечером после работы. У нас дома начиналась вечеринка, как мы уже говорили, я поднялся к себе в кабинет и положил его в стол.
— Вы закрыли ящик стола? — спросил Гордеев.
— Не помню, — ответил Виктор.
— Это уже не важно, — сказал майор. — Теперь я знаю, кому из троих следует предъявить обвинение.
КОМУ? КОГО ЗАПОДОЗРИЛ В УБИЙСТВЕ СЕЙТИМБЕТОВ И ПОЧЕМУ?
Сейтимбетов заподозрил в убийстве мужа погибшей — Джабраилова. На фотографии, которую сделала Мария, видно, что его жена ушла от своих друзей в туфлях на высоком тонком каблуке, а ее нашли в мокасинах, у которых каблук небольшой. Так что, вопреки утверждению мужа, Наташа должна была вернуться домой от друзей, чтобы там поменять обувь.