Детективные Задачи. Часть 5
Иногда так бывает, что все вокруг кажется нелогичным, но если подумать, то оказывается все гораздо проще…
Полковник Поплавченко зашел в кабинет к нашим сыщикам и с ходу заявил:
- У нас неприятности!
- Что случилось? - поинтересовался Сидоров.
- К нам с концертом приезжает знаменитый певец Фил Гикоров.
- Действительно, неприятность,-хмыкнул Анискин.
- Шутки в сторону! - рассердился Поплавченко, известный крутым нравом. - Суть в том, что несколько дней назад администратор Гикорова получил по электронной почте письмо из нашего города. Сейчас я вам его прочитаю, и вы поймете, что ничего смешного тут нет.
Полковник водрузил на нос очки, достал из кармана лист бумаги и прочитал вслух: "Что же ты натворил? Я была твоей единственной, я так тебя ждала, я тебе верила и любила. А ты женился на этой гадкой, мерзкой, некрасивой Ольге Губачевой! Ты думал, что можешь так легко обмануть меня? От любви до ненависти - один шаг, и этот шаг сделан. Месть любившей тебя женщины будет страшна. Да что я с тобой разговариваю? С трупами не разговаривают. А ты уже труп! Ха-ха! Пока, труп, который пока еще ходит! До встречи на твоем концерте, когда ты станешь трупом окончательно. Бывшая твоя А.".
- Однако! - изумился Анискин. - Если это не розыгрыш, то дело очень серьезно. У дамочки после того как Гикоров женился на Губачевой, реально поехала крыша. Дело пахнет керосином!
- В том-то и дело,-кивнул Поплавченко. - Это, в конце концов, праздничное мероприятие, а не спецоперация. Не можем же мы обыскивать всех женщин, которые придут на концерт. А билетов продано больше 5 тысяч, причем основной контингент Гикорова - как раз дамы бальзаковского возраста, они от него буквально писают кипятком. Причем Фил в курсе про письмо, но уже дал интервью прессе в том духе, что у него есть традиция - принимать цветы от поклонниц, и он ей изменять не будет. Мол, готов рисковать жизнью ради поклонниц. И тут тоже проблема - как удержать женщин, которые рванутся дарить Гикорову букеты? А ведь маньячка наверняка попытается подняться на сцену. В общем, как бы то ни было, я решил усилить меры безопасности во время проведения концерта, а вас, коллеги, переодеть в штатское и посадить в зале в первом ряду прямо у сцены. Вы, товарищ майор, у нас самый опытный сотрудник, да и Сидоров под вашим руководством делает серьезные успехи. Поэтому прошу вас внимательно смотреть за поклонницами, которые двинутся на сцену, и если что - предотвратить преступление!
...В субботу Анискин и Сидоров сидели у сцены. Хотя Гикоров пел явно под фонограмму, женщины в зале визжали, пищали и стонали от восторга. А когда, закончив первую часть выступления, артист отработанным жестом поднял вверх руки, зрительницы с цветами потянулись к сцене. В зале возникла суета и толкучка, разряженные дамы локоточками отпихивали друг друга, стремясь побыстрее прикоснуться к кумиру. Именно в этот момент Анискин шепнул Сидорову:
- Коллега, похоже, вот она! - кивком показав на женщину, которая показалась ему подозрительной, майор дал указания: - Берем ее под руки и выводим из зала, с обеих сторон ей плетем всякую чушь, чтобы она не успела сообразить, что происходит. Скандал нам не нужен!
Сыщики подхватили подозрительную дамочку под руки и, пока Сидоров нес что-то типа того что: "Гикоров попросил нас сопроводить вас за кулисы для личного знакомства", вся троица благополучно вышла из зала. Обыскав женщину в комнате администратора, Анискин убедился в своей правоте - у задержанной обнаружили остро заточенный нож. Трагедии удалось избежать, а психиатры довольно быстро вернули сбрендившую дамочку к нормальной жизни. Больше про Гикорова и Губачеву она не вспоминает. Говорят, теперь собирает газетные вырезки про певца Тараса Охайлова и собирается на его концерт...
Кого из женщин, шедших к сцене, заподозрил Анискин и почему?
Анискин запомнил фразу из письма сумасшедшей поклонницы: "Все равно ты уже труп". Все зрительницы, которые толкаются у сцены, несут букеты, и лишь одна держит в руках четыре розы. Четное число цветов, как известно, носят не в подарок, а на траурные мероприятия, в том числе на похороны. Именно этим сумасшедшая поклонница выдала себя.
Анискин с Сидоровым возвращались в отдел с обеда из столовки, которая находилась через дорогу. Пешеходам загорелся зеленый, и первым через «зебру» побежал мужчина с сумкой. Внезапно раздался визг тормозов, и огромный черный внедорожник задел торопыгу. Водитель на секунду сбавил скорость, затем вновь дал по газам, а несчастный, как упал набок, так и остался лежать…
Пока Сидоров, первым делом вызвав по мобильнику «скорую», дозванивался в ГАИ (к счастью, он успел заметить номера внедорожника), Анискин подбежал к пострадавшему. И вдруг на встречной полосе показалась машина «скорой помощи»! Майор бросился наперерез и буквально грудью загородил ей дорогу. Водитель явно не хотел тормозить, но не давить же человека в форме! В кабине «скорой» сидели двое здоровенных мужчин в медицинских халатах. Водитель молчал, а тот, что сидел на пассажирском кресле, сразу принялся возмущаться:
– У нас срочный вызов! Там женщина рожает!
– А тут умирает! – возразил Анискин. – Надо оказать срочную помощь пострадавшему.
– Я гинеколог, – открещивался медик. – Еду по срочному вызову к беременной. Нам каждая минута важна!
– Мы уже вызвали «скорую», врачи вот-вот должны приехать, – взывал к совести врача Анискин. – Просто окажите первую помощь пострадавшему! В конце концов, вы давали клятву Гиппократа!
– Ладно, черт с вами, – недовольно буркнул врач, вылезая из теплой кабины. – Я покажу, что делать, а дальше дожидайтесь «скорой». Мы очень спешим!
– Большего я и не прошу, – согласился Анискин, провожая медика к лежащему без движения мужчине. Сидоров, который уже сообщил в ГАИ данные нарушителя, присоединился к парочке.
– Так! – сразу взял быка за рога медик, проверив у лежащего пульс. – Он жив. Вы, вдвоем, берите его и поверните набок.
Анискин и Сидоров выполнили распоряжение. Бегло осмотрев пострадавшего, медик велел:
– Теперь кладите его на спину. И подложите что-нибудь мягкое, куртку там или еще что, чтобы не замерз. И ждите. Когда коллеги приедут, они отвезут его в травматологию.
– Спасибо большое! Вы сделали большое дело, – поблагодарил его Анискин. – Давайте я провожу вас до машины.
– Ужасная обстановка на дорогах! – подходя к машине «скорой», посетовал доктор. – Гололед. Нас и то заносит, хотя у нас машина тяжелая. А легковушки только так бьются, очень много пострадавших.
– Зима, – поддакнул Анискин. – Ой, простите, а что это у вас на руках?
– Где? – спросил врач, вытягивая руки перед собой. В этот момент майор защелкнул у него на запястьях наручники и рывком опрокинул на снег. А Сидоров, которому начальник заранее показал принятый у напарников жест, мгновенно скрутил здоровяка, сидевшего за рулем. В этот момент к месту происшествия приехали настоящие медики. Жизнь пострадавшего была спасена, оказалось, что он всего лишь в шоке. А водителя-нарушителя вскоре задержали сотрудники ДПС.
…Через несколько дней нашим героям вручили почетные грамоты. Случайность, но факт: оказывается, в машине «скорой помощи» находились киллеры известной бандитской бригады. Они собирались ликвидировать крутого бизнесмена, который в тот день выписывался из больницы. Киллеры угнали «скорую» и собирались дождаться жертву у больницы. Любая другая машина могла бы вызвать подозрения у охраны коммерсанта. Но что может быть естественнее «скорой», которая по каким-то причинам стоит у больницы? По счастливой случайности киллеры проезжали мимо места ДТП, где их и остановили с просьбой помочь...
Как Анискин догадался, что перед ним вовсе не медик?
Любой врач, независимо от своей специализации, знает правила оказания первой помощи пострадавшим в ДТП. Если пострадавший находится в бессознательном состоянии, его следует перевернуть на бок, чтобы освободить дыхательные пути и ни в коем случае не оставлять лежать на спине, т.к. язык может полностью перекрыть глотку.
В кабинет к Сидорову и Анискину пулей влетел солидный упитанный мужчина.
– Граждане! Прошу вашей помощи! – запыхавшись, произнес он.
– Что случилось? – полусонно спросил Сидоров. Понедельник только начался, и старлей после бурных выходных с трудом втягивался в ритм рабочих будней.
– Пойдемте, я покажу! – требовал мужчина, представившийся Антоном Загорулько. – Мерзавцы из ЖЭКа чистили крышу и разбили мне машину. Нужна справка из полиции, что так и так, произошел несчастный случай. Без этой бумажки страховая откажет в выплате.
Анискин тяжело вздохнул: падения ледяных глыб с крыш в последнее время стали настоящей бедой для автомобилистов. И все они бежали в полицию, требуя документально оформить ЧП. Впрочем, их можно понять: никому неохота платить за ремонт «железного коня» из своего кармана... Сыщики, натянув теплые куртки (третий день в городе стоял трескучий мороз под тридцать градусов), отправились на место происшествия. Здесь уже суетился дворник из ЖЭКА.
– Да, сынег с утра убирал, – принялся убеждать он сыщиков. – Но Аллах клянусь, не было машины, ма! А он мая звать, вай, говорит, машина ек!
– Не ври, гад! – рассвирепел потерпевший. – Я вчера с вечера тут свою ласточку поставил! А с утра пришел – фара разбита и капот. Что я, сам себе буду машину ломать? Смысл?
– Да, я твой дом труба шатал! – отругивался дворник. – Не стоял твой машина тут утром.
– Да я тебя, гада! – замахивался на дворника Загорулько. Тот уворачивался и прятался за Сидорова. Старлей прикрыл его широкой спиной и велел потерпевшему успокоиться. Анискин потрогал подтаявшие осколки на капоте и вытер перчатку о куртку.
– Простите, у вас попить нет?– обратился он к потерпевшему и доверительно подмигнул: – Сами понимаете, выходные были.
– Конечно, – улыбнулся в ответ Загорулько. – Секунду!
Он достал из салона пострадавшей машины бутылку воды и протянул ее Анискину. Тот сделал несколько глотков и поблагодарил.
– Значит, говорите, вам для страховой справка нужна, что машина пострадала от падения льда с крыши? – уточнил майор.
– Именно! – подтвердил потерпевший.
– Я твой машина нюх топтал, – встрял в дискуссию дворник. – Шайтан тебе брат, чтоб тебе всю жизнь на ишаке ездить!
– Ну-ка, иди сюда! – вновь взбеленился Загорулько.
Успокоив обоих, Анискин отправил Сидорова взять с труженика метлы и лопаты объяснительную, так как ручка категорически отказывалась писать на таком морозе, а сам повел потерпевшего в кабинет.
– Ну, так что, дадите мне справочку? – поинтересовался Загорулько. – Знаете, как писать?
– Знать-то знаю, но есть одна заковырка, – протянул майор.
– Понял, – понимающе хмыкнул потерпевший и вытащил из кармана пухлый бумажник. – После тяжелых выходных, наверное, надо поправиться? Ну что, напишите?
– Возникает вопрос, кто из нас писать будет – вы или я, – глубокомысленно протянул майор, набирая номер на телефоне: – Алло, автоинспекция? Дайте оперативную справочку о ДТП за последние два часа, пожалуйста. Желательно все, в которых пострадали пешеходы.
Майор с удовольствием увидел, как изумление на лице потерпевшего сменяется ужасом...
– Ну, так что, писать сами будете или оформлять как задержание?
Как выяснилось, Анискин попал в точку. Вскоре Загорулько уже писал явку с повинной: возвращаясь утром с дачи и будучи нетрезвым, он сбил на трассе пешехода и скрылся с места происшествия. А чтобы замести следы, поставил машину под крышу, с которой только что счистили лед, и набросал на помятый капот куски льда, имитируя падение глыбы.
К счастью, пешеход остался жив, отделавшись легкой контузией, а Загорулько не ушел от ответственности.
Как Анискин понял, что потерпевший врет?
Если бы машина стояла всю ночь на тридцатиградусном морозе, то вода в бутылке, которая находилась внутри, замерзла бы.
Майор Анискин не был в гостях у своего старого друга Олега Лохнина почти четыре года: тот постоянно мотался по командировкам, а когда оказывался в родном городе, теперь уже Анискин был занят. Но вот наконец-то их выходные совпали, и Лохнин пригласил старого друга к себе домой.
– Приезжай, я приобрел несколько замечательных полотен, – сказал он Анискину по телефону. Дело в том, что Олег с недавних пор стал страстным ценителем живописи и, отлично зарабатывая, постоянно пополнял свою коллекцию, в том числе и баснословно дорогими работами. В его оборудованной сигнализацией и прочими охранными приспособлениями квартире хранился даже подлинный набросок Ван Гога!
Олег первым делом повел гостя в галерею и стал рассказывать о своих новых приобретениях.
– Мне за последние несколько месяцев безумно повезло: удалось купить 4 великолепных полотна. Знаешь, чьи? В том числе самих Айвазовского, Врубеля и Ван Эйка! Картины чистые, то есть, не украдены в музеях, а проданы мне частным коллекционером: их кризис прижал, вот и расстаются с раритетами. Более того, они даже не занесены в каталоги, поскольку являются неизвестными работами великих мастеров! На меня вышел один старичок, у которого еще его дедушка до революции начал живопись собирать, и предложил шикарные варианты. Вот, полюбуйся!
Анискин с любопытством всмотрелся в шедевры.
– Вот, для начала, Айвазовский. Картина «Торжественный спуск на воду броненосца “Слава”». Он ее рисовал практически в самом конце жизни, чуть ли не последняя его работа.
– А что еще? – полюбопытствовал Анискин, внимательно осмотрев полотно и отдавая должное мастерству исполнителя.
– Ну, например, вот: тоже Айвазовский, «Пейзаж с ветряными мельницами». Редкий случай, когда Иван Константинович рисовал не море, а сушу.
– Потрясающе. А это что?
– А это, только не изумляйся, Врубель! «Портрет красноармейца», одна из последних работ великого художника.
– С ума сойти, дружище! Айвазовский, Врубель… кто же последний? – спросил Анискин.
– А последний – украшение моей коллекции. Это, – и хозяин аж задрожал, предвкушая, как сейчас подпрыгнет от изумления Анискин, – это сам великий Ван Эйк! «Портрет курильщика»! Не правда ли, шедевр?
Довольный собой хозяин буквально пританцовывал от нетерпения, ожидая похвалы, однако Анискин внезапно остудил его пыл:
– Дорогой мой, сдается мне, что тебя этот старик-коллекционер безобразно «кинул». Заплатил ты, наверное, очень много?
– Очень, – не поверил Анискину хозяин. – Но с чего ты взял, что это фальшивки?
– Ну, откровенно говоря, из всех четырех полотен только одно может быть настоящим. Да и то, судя по тому, что все остальные три – явная подделка, его следует отдать на экспертизу. Наверняка и с ним что-то нечисто.
– Да почему это не могут быть настоящие картины? – едва не плакал Лохнин.
– Потому что этого не может быть никогда, – отрезал Анискин и популярно объяснил Олегу свои догадки.
Вскоре друзья уже были в милиции, где Лохнин написал заявление о том, что стал жертвой мошенника. К счастью, время не было упущено: старика-«коллекционера» объявили в розыск. Его взяли в аэропорту: получив солидный куш от горе-покупателя, мошенник собирался навсегда уехать за рубеж. Так что все получили по заслугам: «старика» отправили на нары, Лохнину вернули его деньги, а картины-подделки пополнили музей милиции.
Как Анискин понял, что потерпевший врет?
Единственная картина, которая еще могла быть подлинной - «Пейзаж с ветряными мельницами» Айвазовского. Две другие картины Айвазовский не мог написать, он умер в 1900 году. Броненосец «Слава» был спущен на воду в 1902 году и это был не парусный корабль, а пароходный. Ну и уж тем более, Айвазовский не мог писать портрет красноармейца. Так же как и Ван Эйк не мог написать портрет курильщика. Он умер задолго до того, как Колумб привез табак в Европу из своих плаваний в Америку.
Водитель «уазика» притормозил у частного дома на окраине города. В салоне было тепло, но Анискин и Сидоров заранее зябко поежились: на улице стоял трескучий мороз. Но что делать – работа есть работа. Участковый Васильев проводил сыщиков к месту пожара.
– Дело вот какое. Хозяин сгоревшего сарая – Николай Гаврилович Калинин. В общем-то, довольно склочный и очень хитрый дед. Со всеми соседями в ссоре, вечно ищет, что где плохо лежит, все в дом тащит, копеечка к копеечке. В общем, если говорить по-старорежимному, куркуль. Сегодня с утра у него сгорел сарай, вот он и обратился к нам.
– Если я правильно понял, пожар произошел не сам по себе и потерпевший назвал имя поджигателя? – уточнил Анискин.
– Абсолютно верно, – ответил Васильев. – Дед говорит, что сарай поджег местный тракторист Сергей Прокудин. Допускаю: Прокудин – хулиган и алкаш, тоже довольно агрессивный, с Калининым на ножах, так что чисто теоретически он это сделать мог. Но, с другой стороны, морду там набить или забор красной краской вымазать – на это Прокудин всегда готов. Но вот в чистой уголовщине он не замечен.
– А вы уже допросили тракториста? – поинтересовался Сидоров.
– Попытался. Он пьян до изумления. Говорит, что, вчера принял самогону, забрался в трактор, а дальше – как отрубило.
Сыщики прошли в дом, где их встретил Калинин. Дед был похож на этакого лиса – рыжий, глазки бегают… Гостям даже чаю не предложил!
– Значится, дело было так, – поведал хитрован, – сегодня с утреца темненько еще было. Мороз сами видите, какой, за ночь дом остыл. Я, значится, замерз, встал печку истопить. Печка-то у меня больно худа, печник Васька, гад такой…
– Ближе к делу, пожалуйста, – попросил Анискин.
– Понял! Значится, топлю я печечку и вдруг слышу, у сарайки-то – трактор гудит. Я в окошко глядь, а там Сергунька Прокудин стоит шатается. Постоял, посмотрел, потом крикнул: «Ну, Калиныч, держись!» Это он мне, значится. Потом, глядь, подошел он к трактору-кось, из бака горючки сцедил в банку какую-то, подул на пальцы да поджег зажигалкой-то. Банка ярким пламенем вспыхнула, а он ее на стенку и швырнул. Занялся сараюшка-то. А Сергунька в трактор прыг – и наутек, только его и видели. Пока я выскочил, пока закричал: «Ратуйте, люди добрые!», – сараюшка-то и сгорел. Одни головешки остались, – завершил свой рассказ старик и, всхипнув, грязным кулаком потер сухие глаза.
– Я посмотрел возле сарая, там действительно свежие следы трактора есть. А трактор на всю деревню один, так что Прокудин точно был на месте происшествия, – вмешался в разговор участковый.
– Помогите, граждане хорошие, – заблажил старик. – Посадите ирода! В сараюшке-то все мое добро было, как же мне теперь, горемычному, век коротать! Гол как сокол остался! Хорошо племяш мой из города недавно уговорил застраховать имущество, а то, говорит, Калиныч, не дай Бог пожар или воры. Как в воду глядел!
– Ну что, оформляем Прокудина? – спросил участковый.
– Оформляем, – ответил Анискин. – Оформляем за то, что пьяный на тракторе по деревне раскатывал. И к Николаю Гавриловичу сюда приезжал и даже, может, угрозы выкрикивал. Надо его, голубчика, на 15 суток посадить, впредь наука будет. А вот потерпевшего жизнь уже вряд ли чему научит. До седых волос дожил, а совести нет.
– Что такое гутаришь, мил человек? – забормотал старик.
– А то, что врете вы, гражданин Калини, – жестко оборвал его Анискин. – Видать, двух зайцев решили сразу убить, да? Как увидели пьяного недруга – и от него избавиться, и страховку за сожженный сарай получить. Стыдно, гражданин!
Как Анискин понял, что старик Калинин врет?
Трактор работает на дизельном топливе (солярке). А его в зимних условиях поджечь зажигалкой в открытой емкости невозможно.
Когда в трамвае раздался пронзительный женский вопль: «Порезали!» – вагоновожатый от неожиданности нажал на тормоза, и пассажиры еле устояли на ногах, схватившись за поручни. Анискин, уронив газету, бросился на крик:
– Кого порезали? Насмерть?
– Сумку у меня порезали! – заверещала в ответ огромных габаритов дама, потрясая у Анискина перед носом не меньших размеров сумой, которая и вправду была разрезана каким-то острым предметом. У ног женщины валялся ее же кошелек, который, видимо, сбросил воришка, испуганный воплем.
– Вы видели, кто это сделал? – предъявив удостоверение, спросил бравый майор.
– К сожалению, нет, – слегка убавив громкость, ответила дама. – Но возле меня терлись вот этих трое мужчин. Наверняка вор кто-то из них!
Несмотря на громкое возмущение троицы, Анискин по мобильнику вызвал наряд, и всех подозреваемых доставили в отдел. Пока женщина с порезанной сумкой дожидалась в коридоре, майор заявил подозреваемым:
– Ну-с, господа хорошие, попрошу предъявить содержимое карманов.
Повозмущавшись для порядка, мужчины все же выполнили просьбу. Первый, вытащив из кармана стеклорез и два гвоздя и почему-то дико смущаясь, пояснил:
– Знаете, есть такая услуга «Муж на час»?
– Вы – проститут? – удивился присутствовавший в кабинете Сидоров.
– Вот я так и знал, что вы это спросите! – еще больше смутился мужчина. – Просто когда у женщин что-то ломается, а мужиков в доме нет, они могут воспользоваться этой услугой. Мы приезжаем и ремонтируем что-то по мелочи. Вот сегодня клиентка попросила ей отремонтировать ей окно. Я все сделал, заехал в фирму и отправился домой. А стеклорез и гвозди совершенно случайно оставил в кармане. И тут как назло такое случилось. Черт меня дернул в этот трамвай сесть, я обычно вообще другим маршрутом добираюсь!
– А у вас что? – спросил Анискин плюгавого мужичка, державшегося наиболее уверенно.
– Я вообще не при делах, гражданин начальник, – ответил тот, предъявляя горсть мелочи, носовой платок, зажигалку и пачку сигарет. – Сами видите. Угораздило же меня с этой бегемотихой рядом встать!
– Не надо оскорблять потерпевшую, – попросил Анискин и перевел взгляд на третьего, нервничающего больше всех. – Теперь слушаю вас.
Тот, к кому он обратился, достал из кармана перочинный нож.
– Прошу не понять меня превратно! – сразу же заявил он. – Понимаю, что выгляжу подозрительно, но я поясню. У друга сегодня день рожденья, вот и я купил ему в подарок швейцарский складной нож.
– Чек из магазина у вас с собой? – спросил Сидоров.
– К сожалению, я выбросил его сразу после покупки. Сами подумайте. Кто же дарит подарок с чеком, где указана его стоимость?
Сидоров переглянулся с Анискиным. Майор, немного подумав, заявил:
– Все понятно. Двоих отпускаем, а вот этому гражданину придется задержаться – проверим его по базе данных. Судя по всему, сумка порезана именно этим орудием преступления, – и Анискин указал Сидорову на искомый предмет.
Вскоре выяснилось, что задержанный – опытный рецидивист, орудующий на транспорте уже несколько десятков лет и неоднократно судимый. Правда, поскольку кошелек он скинул, то отправить за решетку в этот раз его не удалось, но вор хотя бы купил гражданке новую сумку. Чему потерпевшая была крайне рада.
Как Анискин понял, кто из троих является карманником?
Карманник, специализирующийся на разрезании сумок или одежды для совершения кражи, использует в качестве орудия труда кусок лезвия бритвы или отточенную монету. Такой аксессуар помогает легко разрезать сумки, карманы и пакеты, а при опасности от монетки можно быстро избавиться. Таким образом подозреваемым оказался второй мужчина, у которого и были обнаружены монетки. Да и манера его разговора указывает, что у него большой опыт общения с милицией.
День начинался неудачно. Анискин, одетый в гражданское, подошел к уличному банкомату, чтобы снять деньги с карточки, но был встречен неутешительной табличкой: «Техническое обслуживание». Пришлось зайти в здание банка, отстоять очередь к хамоватой женщине-кассиру. Судя по ее манерам, она собиралась захлопнуть окно, как только часы покажут начало обеденного перерыва – 14-00. К счастью, очередь Анискина подошла чуть раньше. Но только Анискин протянул ей карточку, как вдруг…
– Всем лежать! Это ограбление! – раздался сзади грозный окрик.
Майор, вздрогнув, обернулся. В центре зала, уже фактически пустого (посетители, видимо, зная, что начинается перерыв, рассосались), стоял невысокий человек в бело-оранжевой куртке в черную клетку, перчатках, маске и пистолетом в руках. Доказывая серьезность намерений, грабитель выстрелил в потолок. Первым на пол шлепнулся охранник банка, затем клерк, находившийся в зале, двое посетителей, а потом уже нехотя опустился Анискин. Пачкаться, конечно, не хотелось, но и схлопотать пулю особого желания он не испытывал.
– Лежать! – продолжал вопить грабитель. – Одно лишнее движение – и вы покойники! А ты, – он указал стволом на сжавшуюся за окошечком кассиршу, – складывай сюда деньги! Только крупные купюры, мелочь мне не нужна! – И налетчик протянул ей полиэтиленовый пакет.
Побледневшая от ужаса кассирша исполнила требование и кинула в пакет несколько пачек 5-тысячных купюр.
– Все, что есть, – жалобно проблеяла она.
– Ладно, живи! – милостиво разрешил налетчик. – А вы, гады, лежите еще 5 минут. Кто раньше этого срока выйдет из дверей, получит пулю!
С этими словами грабитель выскочил и закрыл за собой металлическую дверь. Поднявшись, Анискин крикнул кассирше:
– Нажимайте «тревожную кнопку»!
– Не работает! – трясясь от пережитого ужаса, ответила женщина. – Мы же только-только в это здание въехали. Кнопку поставили, но подключить не успели. И камеры снаружи не работают!
«Ясно, видно, кто-то из своих наводку дал», – машинально отметил Анискин и бросился к дверям банка, крикнув кассирше:
– Тогда по «02» звоните! Срочно!
Охранник удержал Анискина за куртку:
– Стоп! А если он снаружи караулит и вас застрелит?
– Ерунда. Он специально пугал, чтобы за ним никто не погнался. Не будет он с пистолетом в руках на глазах у прохожих стоять.
Посетители все же не спешили наружу, а вот Анискин, охранник с напарником, который уже прибежал откуда-то изнутри банка, и клерк выбежали на улицу. Прохожих на улице практически не было (время обеда), зато у дверей банка стоял и курил мужчина в зеленой расстегнутой куртке и пакетом в руках.
– Куда мужик в клетчатой куртке побежал? – завопил на него один из охранников. Видно, чтобы получше дошло. Как ни странно, крик помог. Мужик с ходу въехал:
– Туда! Вот только-только за угол дома повернул!
Преследователи бросились в указанном направлении, клерк набирал на мобильнике номер милиции, и только Анискин, пробежав несколько шагов, развернулся и, не снижая темпа, бросился на мужчину, стоявшего у дверей банка. Он мгновенно скрутил его и заломил руки за спину. Охранники и клерк застыли в недоумении.
– Что стоите? – пыхтя от напряжения, крикнул Анискин (поверженный мужичок активно пытался вырваться). – Вяжите его!
Спеленав жертву и дождавшись милиции, Анискин вытряхнул содержимое пакета задержанного. Как он и предполагал, там лежали пистолет, маска и похищенные деньги.
На первом же допросе грабитель сделал чистосердечное признание и выдал наводчика в банке, которого также благополучно задержали.
Как Анискин понял, что перед ним – налетчик?
Преступника выдала распахнутая куртка. Анискин обратил внимание на то, что у нее подкладка такой же расцветки, как и у куртки грабителя, и понял, что грабитель во время налета просто вывернул куртку наизнанку, а после ограбления проделал все наоборот.
Сержант ППС Валуев завел в кабинет к Анискину высокого худого мужчину в белом плаще и, отдуваясь (уж больно пузат был сержант, и физические усилия давались ему с большим трудом), заявил:
– Вот!
– Что – вот? – удивился Анискин.
– Ну дык как «что»? – тоже удивился Валуев. – Мы же сегодня спецоперацию на Ввокзальной площади проводим! Задерживаем валютчиков, спекулянтов и прочих нарушителей законности!
– Вы бы еще добавили: «социалистической», – съязвил задержанный.
– Не то время, – строго ответил ему Анискин и глубокомысленно добавил: – А может, и зря! Так за что задержан гражданин… – майор сделал паузу.
– Копытько. Алексей Михайлович Копытько, – услужливо подсказал мужчина. – Задержали меня как якобы как скупщика золота. Будто бы я у граждан «ювелирку» скупал.
– Скупал, конечно, – подтвердил Валуев. – При нас к нему мужичок подошел и три золотых кольца передал. Правда, задержать мы его не успели, пока через толпу продирались, он убежал. А этого – как главную цель – преследовали до конца и схватили!
– И очень зря! – ответил мужчина. – Кольца предназначены для моей жены. Дело в том, что я отдавал золотой браслет, доставшийся мне от бабушки, знакомому ювелиру и попросил сделать три золотых кольца. Разумеется, документов на золото у меня нет, но я не сделал ничего противозаконного! У нас с супругой просто скоро будет «жемчужная» свадьба…
– Какая? – удивился Сидоров, внимательно слушавший разговор.
– «Жемчужная», 30 лет в браке, – укоризненно посмотрев на лейтенанта, ответил Копытько. – Я очень люблю свою жену. Мне захотелось отблагодарить ее за каждые десять лет, прожитые со мной. Вот я и заказал ювелиру три золотых кольца. Не вижу в этом ничего криминального.
– Содержимое карманов на стол! – вдруг рявкнул Валуев. Копытько испуганно вздрогнул.
– Не кричите, товарищ сержант! – строго сказал Анискин. – Перед нами еще не преступник, а всего-навсего подозреваемый. И вполне вероятно, кристально честный человек! – Копытько кивнул. – Но содержимое карманов все же предъявите, – попросил майор.
Тяжело вздохнув, задержанный принялся выполнять требование. На стол Анискину легли пресловутые три кольца, паспорт, расческа, магнит, бутылка уксуса («Жена просила для праздничного стола купить», – смущенно пояснил Копытько).
– У вас так часто кровь идет? – удивился Анискин, когда на столе появилась скляночка йода и ляписный карандаш.
– К сожалению, да, – вздохнул задержанный. – У меня очень плохая свертываемость крови, вот и приходится с собой и йод, и ляпис носить.
– Вы свободны, товарищ сержант, – отпустил Анискин Валуева. Пробормотав что-то типа «ошибочка вышла», тот вышел из кабинета.
– Гражданин Копытько, – обратился Анискин к задержанному. – Вы новичок в незаконной скупке драгоценностей. Не надо отрицать, я все вижу. Послушайте совет старого сыщика: это очень жестокий бизнес. Вы, как я понимаю, на площади оказались впервые. Вот и не появляйтесь больше никогда! Найдите честный способ заработка. Вам повезло, что вас задержал Валуев, а не убили конкуренты или как минимум не подкинули вам наркотики. Всего наилучшего!
Выходя из кабинета, Копытько оглянулся и сказал со слезами в голосе:
– Понимаете, у меня жена сильно болеет… Очень нужны деньги.
– Я думаю, супруге не станет легче, если «коллеги» прикончат вас или посадят в тюрьму, – жестко ответил Анискин. – Идите, и чтобы мои глаза вас больше не видели!
Как Анискин догадался, что перед ним все же скупщик золота, тем более – начинающий?
Йод, магнит, уксус, ляписный карандаш – все это используется для проверки подлинности золота. В принципе, достаточно любого из этих средств, но начинающий скупщик решил подстраховаться.
В кабинет к Анискину и Сидорову заглянул их начальник подполковник Бубенцов и с удрученным видом протянул сыщикам свежий номер газеты. Издание это специализировалось на интимных и скандальных подробностях из жизни звезд шоу-бизнеса.
— Вовек не отмоемся! Позор! — заявил Бубенцов.
— Что случилось? — хором воскликнули сыщики.
— Да вы почитайте, почитайте! — раздраженно ответил подполковник. — К нам в город, оказывается, приезжала знаменитая светская львица Арсения Бубчак, а на нее в гостинице напал маньяк. Теперь вот журналисты трубят про наш город как про "криминальную столицу мира" ... Почитайте, почитайте!
Анискин принялся читать заметку под названием "Арсения Бубчак отбилась от маньяка!", щедро снабженную большим количеством фотографий, где светская львица фигурировала во всех мыслимых позах, в том числе с трофеями, отбитыми у преступника: ножом, букетом и маской.
"Наш репортер первым оказался на месте трагедии, — вещала газета. — По счастливой случайности, он жил в соседнем с Арсенией номере. Когда жертва маньяка принялась кричать, он схватил фотоаппарат и бросился на помощь. Вот что поведала ему первая красавица российского шоу-бизнеса:
— Я приехала к вам в город с концертом. Но, судя по всему, меня здесь ждали не только благодарные зрители. Перед выступлением я отдыхала в номере отеля, когда внезапно в соседней комнате хлопнула балконная дверь. Я поправила пеньюар и пошла проверить, в чем дело. В комнате находился мужчина в черном костюме. Его лицо до самого подбородка плотно закрывала черная вязаная шапочка с прорезями для глаз. "Ты! — прошептал он, увидев меня. — Я давно схожу с ума по тебе. Сегодня ты будешь моей!" Затем он достал из пакета букет и нож и предложил мне на выбор: отдаться ему или умереть. Разумеется, как честная девушка, я с негодованием отвергла его притязания. — "Тогда ты умрешь, дрянь!" — взревел он и кинулся вперед. Я жутко испугалась: его глаза горели, как угли, он шипел от ярости, а изо рта мне в лицо летели брызги слюны! Но я давно обучаюсь приемам самообороны. Ловким ударом я повалила мерзавца на землю. Затем кинулась к входной двери и принялась кричать. А негодяй, пока ко мне спешили на помощь, убежал через балкон: как видите, гадкий администратор отеля поселил меня на первом этаже. На месте остались только букет, нож и вот эта маска! Я до сих пор не верю, что сумела сохранить свою честь! И вот что я скажу: никогда в жизни я больше не приеду сюда в этот город — сборище бандитов, уголовников и маньяков!"
— Да, неприятная история, — заметил Сидоров. — А почему она к нам-то не обратилась?
— Там ниже написано, — трагическим тоном ответил Бубенцов. Анискин вслух зачитал комментарий борзописца: "Арсения Бубчак не сомневается, что в таком бандитском городе и люди, которые должны охранять покой граждан, либо не умеют работать, либо состоят на службе у уголовных элементов!"
— Позор! — вновь воскликнул Бубенцов.
— Да врет она, как дышит, — отозвался Анискин. — Я от знакомой билетерши слышал, что на ее концерт купили всего 20 билетов на самые дешевые места. Вот Арсюша двух зайцев и убила: и повод нашла, чтобы провальный концерт отменить, и город наш заодно на всю Россию ославила. Женская месть! А репортер этот, который "по счастливой случайности первым на месте происшествия оказался", он всюду с ней ездит, так что он со слов Арсюши все что угодно напишет.
Бубенцов и Сидоров начали было спорить, но Анискин буквально в двух словах объяснил, почему считает, что Арсения лжет, а никакого маньяка в ее номере не было.
Почему Анискин не поверил в рассказ Арсении Бубчак?
Арсения рассказывает: "Его глаза горели, как угли, он шипел от ярости, а изо рта мне в лицо летели брызги слюны". Однако на фотографии светская львица демонстрирует маску-шапку с прорезями для глаз — отверстия для рта у нее нет. Мог ли насильник брызгать слюной сквозь ткань? Анискин предположил, что нет, а потому, вероятно, и весь остальной рассказ-ложь.
Бизнесмен Василий Белых, старый приятель Анискина, весьма неровно дышал к живописи, особенно старинной. Когда ему предлагали купить что-то из антиквариата, у Белых загорались глаза, и он готов был потратить огромную сумму, лишь бы вожделенные полотно или холст украсили его холостяцкую квартиру.
Сегодня, когда Анискин заглянул к Василию по какому-то мелкому вопросу, тот попросил его немного подождать: именно сейчас ему привезли весьма ценный экспонат из частной коллекции. Сыщик, одетый в гражданское, прошел в гостиную, где происходил процесс купли-продажи, и скромно пристроился в уголке.
— Я еще раз повторяю, — говорил Василию самоуверенный и порывистый в движениях молодой человек, — если вы не берете картину прямо сейчас, у меня уже очередь на нее стоит. Мы с вами в переписке договорились, что вы покупаете на месте. В телефонном звонке вы мне это подтвердили. Какие сомнения? Вот справки от нескольких экспертов, даже из Эрмитажа, что картина подлинная. Экспонат не криминальный, все документы на него у меня имеются. В общем, либо сейчас, либо никогда.
Анискин, хорошо знавший приятеля, видел, что тот уже глубоко заглотил наживку. Но свойственное бизнесменам чувство осторожности все же не давало с ходу достать из сейфа деньги и купить вожделенное полотно.
— Значит, говорите, это неизвестный художник, но эксперт установил, что картина нарисована в 1725 году? — уточнил Белых.
— Абсолютно верно, — кивнул продавец. — Это последнее прижизненное изображение императора Петра I. Меньше, чем через месяц, он скончался. Обратите внимание — никто и никогда не видел Петра таким, он измучен болезнью и явно с трудом позирует художнику, хотя пытается сохранить царственный облик.
— Но как эта картина оказалась у вас? — никак не решался Белых.
— Василий Аркадьевич, повторяю вам в последний раз, я купил ее у пенсионера. Его предки дворяне после революции сумели сохранить кое-что из семейных ценностей, эта картина висела на стене у него в квартире. Старичок даже не представлял ее истинной стоимости и был счастлив, когда я отдал ему довольно крупную, по его меркам, сумму. Но мне она не нужна — я не коллекционер, а бизнесмен от искусства. В общем, покупаете или нет?
— Эх, была не была, — махнул рукой Белых. — Беру!
— Хорошо, — наконец-то улыбнулся молодой человек. — Пойдемте, подпишем все необходимые бумаги.
Мужчины удалились в кабинет, а Анискин подошел к картине. Видимо, император не мог позировать долго, и потому художник торопился: слегка смазанное, но искаженное страданием лицо Петра, знаменитые усы опустились кончиками вниз. Великий человек сидел на троне, широко расставив ноги и тяжело опираясь руками на поручни. Знаменитый черный кафтан, голубая лента через плечо, звезда на груди, черные штаны, ботинки на высокой шнуровке... Да, очень похож на те изображения Петра Великого, которые известны широкому кругу. Впрочем… Анискин быстро прошел в кабинет и положил руку на плечо молодого человека:
— Придется проехать, молодой человек! Попытка мошенничества и подделка документов!
Вскоре юноша, оказавшийся студентом одной из художественных академий, признался в том, что до него дошел слух о лохе-миллионере, который «скупает всякое барахло». Талантливый парень, правдоподобно изобразив Петра I, решил его «кинуть», предварительно подделав справки от экспертов. Когда дело было уже на мази, в гости к Белых заглянул Анискин и сорвал мошенническую сделку.
Как Анискин, не будучи экспертом, понял, что картина поддельная?
Мошенника подкачало слабое знание истории. Во-первых, общеизвестным фактом является то, что Петр I предпочитал носить ботфорты. Мало этого, своим указом он обязал их носить и всех других придворных. А ботинки со шнуровкой появились значительно позже. Во-вторых, звезду ордена не крепят к ленте. Ее носят на левой стороне груди. На ленте носят знак ордена и он располагается возле бедра.
Анискин позвонил в дверь квартиры, представился открывшему ему дверь мужчине и сходу огорошил хозяина:
— Валерий Федорович? Я к вам с ужасным известием. Вашего шурина убили.
Несколько секунд мужчина стоял молча, а потом обхватил голову руками и оперся на стенку, всхлипывая и приговаривая:
— Господи, бедный Миша. Кто его и за что?
— Пока не могу ответить на ваши вопросы. Кто-то зарезал его в собственной квартире. Опрошенные соседи дали нам ваш адрес как родственников — других они не знают. Ваша супруга дома?
— Нет...Боже, какой это будет удар для Леночки!
— Понимаю ваше горе и от всей души соболезную, но нам нужно искать убийцу. Поэтому, пожалуйста, завтра в 10 утра приходите со своей супругой в наш отдел, — Анискин протянул мужчине повестку. — Держитесь.
...На следующий день подавленные Елена и Валерий вошли в кабинет, где их ожидал Анискин и Сидоров. Предложив визитерам садиться и вкратце рассказав об убийстве, майор обратился к Елене:
— Скажите, пожалуйста, вам известны люди, с которыми конфликтовал Михаил? Может быть, с работы, любовницы там... Или с кем-то из родственников?
Промокнув глаза платочком, женщина ответила:
— Миша был довольно замкнутым человеком. Про работу он никогда ничего не говорил. Женщины у него, конечно, были, но он не ставил нас в известность. Родственники? С отцом у него были прекрасные отношения. С моей двоюродной сестрой тоже — она часто у него останавливалась, когда приезжала из деревни. Сергей, мой второй брат? Да, у него с Мишей был очень серьезный конфликт, но Сергей сейчас в командировке. Я это точно знаю — он нам вчера звонил по межгороду. Да и не такой он человек, чтобы поднять руку на родного брата.
— Все так говорят — не такой, не такой. "Не такие" как раз и убивают, — негромко, так, чтобы его слышал только Анискин, буркнул под нос Сидоров.
А жену тем временем прервал Валерий:
— Лена, а про дядю Германа ты забыла? Помнишь, он подозревал, что Миша хочет его убить?
— Валера, у дяди Германа не все в порядке с головой, ты же прекрасно знаешь. Он и нас много в чем подозревает, но это же не повод убивать, — всхлипнула Елена.
— А Антон?
— Кто это? — насторожился Анискин.
— Троюродный брат Лены...
— Не надо про него, — поморщилась женщина.
— Как же не надо? Товарищ, майор, Антон, между прочим, дважды сидел в тюрьме, и оба раза за тяжкие преступления. Он просто у нас считается отрезанным ломтем, но на последнее семейное сборище все же пришел — без приглашения. И на банкете он с Мишей, между прочим, чуть не подрался, а потом сказал: "Я тебя, козел, зарежу!"
— Мало ли, что человек сказал, — слабо защищала хоть и гадкого, но родственника Елена.
— Стоп-стоп-стоп! — внезапно воскликнул Анискин и хлопнул себя по лбу. — Можете не продолжать. Кажется, я знаю, кто убил Михаила!
Вскоре задержанного уже допрашивали. Он быстро сознался в убийстве и заявил, что ему надоела жизнь в нищете. Убив Михаила, он надеялся получить часть его квартиры в наследство, продать ее и пожить "красивой жизнью".
Не вышло...
Кого заподозрил Анискин в убийстве Михаила и почему?
Услышав про смерть шурина, Валерий воскликнул: "Бедный Миша!" При этом Анискин не называл имени убитого. А ведь у Елены есть еще один брат, поэтому Валерий мог понять, что речь идет именно о Михаиле, только в том случае, если непосредственно был причастен к его гибели. Так что именно он - убийца, хотя Анискин понял это не сразу.
— Да, это я обнаружил труп госпожи Иночкиной, — подтвердил сыщикам доставщик пиццы Антон Лебедев. — Но я не убивал ее!
— Он, это он! — закричал в ответ муж погибшей Сергей. — Наверное, думал, что Вера дома одна, и решил ее ограбить! А у меня есть свидетельница — наша соседка Марина, которая подтвердит, что я ни в чем не виноват!
Анискин и Сидоров развели всех замешанных в этой истории по разным комнатам коттеджа и допросили их по отдельности.
— Вера Ивановна Иночкина — постоянный клиент нашей пиццерии, — поведал Лебедев. — Она очень богата и часто делает заказы на несколько тысяч рублей. Вот и сегодня она позвонила и попросила привезти несколько порций нашего фирменного блюда. Ворота коттеджа были открыты, я беспрепятственно заехал и погудел. Но никто ко мне, вопреки обыкновению, не вышел. Я вылез из машины, потом вернулся и сдал немного вперед, потому что увидел, что колесами стою на садовом шланге. Но никто по-прежнему не спешил забрать заказ. Тогда я вошел в дом и здесь обнаружил труп Веры Ивановны. У нее из груди торчал нож. Больше я ничего сделать не успел — сзади на меня набросился ее супруг. Он скрутил меня, а его знакомая вызвала полицию. Я ни в чем не виноват!
— Сегодня к нам в гости зашла наша соседка Мариночка, — рассказал муж погибшей. — Я попросил супругу заказать пиццу, после чего показал соседке розы, которые выросли у нас за домом. Стоит страшная жара, поэтому я заодно решил полить цветы. Собственно, мы этим с Мариной и занимались, когда я услышал гудок и понял, что привезли заказ. Был уверен, что пиццу заберет Вера. Однако она почему-то долго не звала нас, и я пошел проверить, в чем дело. В доме я увидел этого негодяя в форме доставщика пиццы, который склонился над телом моей несчастной супруги. Я уверен, что он решил, будто Вера одна, зарезал ее и хотел ограбить дом. Жена всегда любила выставлять богатство напоказ, вот, видимо, этот парень и соблазнился.
p>Рассказ соседки Марины, очаровательной блондинки, практически слово в слово совпадал с историей, поведанной мужем погибшей:
— Да, мы были за домом. Слышали гудок. Какое-то время еще поливали цветы, а потом Сережа решил проверить, почему Вера нас не зовет. Я пошла вслед за ним и увидела, как он скручивает этого парня, а только потом — труп Веры с ножом в груди. Сразу же вызвала полицию.
Тем временем эксперт заявил, что никаких отпечатков пальцев на ноже не обнаружено.
— Ага! — воскликнул Сидоров. — Вы обратили внимание, товарищ майор, что у доставщика пиццы на руках — автомобильные перчатки? Версия мужа подтверждается — решив, что потерпевшая дома одна, Лебедев решил зарезать ее и обобрать!
— Боюсь, коллега, вы не правы, — покачал головой Анискин. — Лебедев тут совершенно ни при чем. Хотя, конечно, со стороны Сергея это гениальный ход — прикончить супругу и сделать козлом отпущения доставщика пиццы. Слово против слова — кому поверят: молодому работяге или человеку, который унаследует от Веры Ивановны огромное состояние? Тем более, когда его алиби подтверждает соседка.
…Вскоре Сергей признался в убийстве своей пожилой богатой супруги. Выяснилось, что женщина узнала об их романе с соседкой Мариной и пригрозила разводом. При таком развитии ситуации согласно брачному контракту Сергей оставался без копейки денег и крыши над головой. Поэтому он взял в сообщницы свою любовницу и, убив супругу, пытался выставить преступником доставщика пиццы. Парочка ожидала за углом, когда парень войдет в дом, потом Сергей бросился на него, а Марина вызвала полицию. Подвела их досадная (с точки зрения преступников, конечно!) мелочь.
Какая?
УДоставщик пиццы сказал, что наехал колесами автомобиля (и какое-то время стоял в таком положении) на садовый шланг, который, как хорошо видно на рисунке, лежит на твердой поверхности. Сергей и Марина, если бы они действительно, как уверяют, поливали цветы, сразу пошли бы проверять, почему вода перестала поступать. Они этого не сделали, а значит, никакого полива не осуществляли.
Раз в год Анискин и его приятели из отдела выезжали на рыбалку поблеснить. Да не просто побаловаться спиннингом, а всерьез посоревноваться — кто кого. Профессионалов среди них не было, но, как говорится, «что там на рыбалке уметь, наливай да пей».
Но все же, чтобы было интереснее, перед началом мероприятия мужики скидывались, и победитель — тот, чей улов будет тяжелее, получал всю сумму. Не бог весть, какие деньги, но почет и уважуха со стороны остальных и неофициальное звание «Рыбак года» стоят дорого. За последние годы у полицейских сложилась тесная компания, но в этот раз они пригласили подполковника Бабаева, который недавно перевелся в их город из Москвы. Он хвастался своими рыболовецкими успехами и, узнав о своеобразном соревновании коллег, заявил, что «всех сделает». Как же могли Анискин, Тютюкин и Ко не принять вызов?
В общем, около 6 утра мужики, скинувшись предварительно в «банк», уже расчехляли удилища. Бабаев продемонстрировал коллегам недавно приобретенный дорогущий спиннинг и великолепный набор блесен и воблеров. Анискин даже почувствовал легкий укол зависти. Снаряжение московского коллеги стоило пары месячных зарплат майора.
Взвалив на плечи рюкзаки, рыбаки разбрелись по заросшему лесом берегу на несколько километров. Сидоров же, который обожал эти ежегодные посиделки, но не был по натуре рыбаком, а потому всегда играл роль судьи, остался на месте стоянки готовить шашлыки. Соревнования начались.
Анискину в этот раз совсем не везло. Сначала сошла крупная щука. За ней — еще одна. А потом один за другим стали брать окуни, про которых можно было сказать: «Мелкую рыбу отпускаю, а крупную складываю в спичечный коробок». В общем, к десяти утра — именно во столько мужики должны были начинать выдвигаться к месту стоянки — стать победителем сыщику явно не грозило. Пара щурят, с десяток более или менее крупных окушков да — редкий гость в этих краях — небольшой судачок. Негусто!
Когда грустный Анискин пришел к месту стоянки, Бабаев уже был там. Сидоров взвесил небогатый улов майора, потянувший едва ли на три килограмма. Бабаев же, раскрыв рюкзак, выложил на весы добычу: три щуки, три крупных судака, четыре больших подлещика и с десяток здоровенных окуней. Весы показали двадцать килограммов! Сидоров прищелкнул языком: кажется, с победителем все ясно.
— Да, коллега, — самодовольно ухмыльнулся Бабаев. — Таких мальков, что вы наловили, я даже брать не стал. Сразу отпустил. Разве это рыба? Курам на смех, у меня даже кошка такое кушать не будет!
Анискин мрачно почесал затылок, а его соперник упаковал добычу обратно в рюкзак. Вскоре подошли и остальные рыбаки. День явно не задался — никто не мог похвастаться серьезной добычей. Сидоров набрал полную грудь воздуха и заявил:
— Победителем объявляется…
— Полковник Тютюкин! — перебил его Анискин.
— Не понял, майор! — возмутился Бабаев. — Как это понять? У меня улов — двадцать килограммов, а у него — всего шесть! В чем дело?
— А в том, товарищ подполковник, что сражаться нужно честно. Вы свой улов на рынке купили или в магазине?
— Да как вы смеете? — побагровел Бабаев. Последовала довольно неприятная сцена, в ходе которой подполковник под грузом улик вынужден был сознаться в обмане. Выяснилось, что он раньше никогда не рыбачил, но очень уж хотел стать своим на новом месте службы, а потому решил «закосить» под бывалого рыбака и завоевать авторитет громадным уловом. Перед поездкой он купил на рынке свежую рыбу и надеялся, что сумеет победить. Впрочем, выпив «мировую», коллеги простили новичка и пообещали в дальнейшем научить его секретам ловли.
Почему Анискин решил, что Бабаев – обманщик?
Бабаев, как и остальные рыболовы, вооружен исключительно спиннингом, а из насадок у него – блесны и воблеры. Щуку, судака и окуней он действительно вполне мог выловить. Но подполковник просто не знал, что подлещик – не хищник и не ловится на приманку, имитирующую рыбку. Будь у него с собой еще и обычная поплавковая удочка или донка, и Анискин не смог бы уличить его в обмане.
— Нет, меня не устраивают ваши извинения! — кричал толстый мужчина на представителя авиакомпании «Эх, прокачу!». — Я требую немедленной компенсации за украденный багаж!
Крик, отражаясь от сводов здания аэровокзала, привлек внимание многих пассажиров. Подошел к начавшей скапливаться толпе и Анискин, по долгу службы оказавшийся в аэропорту. Не слушая бормотания администратора, который явно пытался успокоить его, толстяк продолжал вопить:
— И это называется — приличная авиакомпания? Чего стоят все ваши рекламы? Либо вы немедленно оплатите мне утраченный багаж, либо за вашу репутацию я не дам и ломаной копейки!
— А что случилось? — поинтересовался один из зевак. Толстяк принялся оживленно рассказывать:
— Что-что! Соблазнился рекламой, купил билет на самолет к вам в город в «Эх, прокачу!». Сдал в багаж ручную кладь — чемодан весом 7 килограммов, вот у меня и квиточек есть! Меня еще заставили за перевес заплатить. Ценные, знаете ли, вещи — ноутбук, навороченный фотоаппарат плюс я из Владивостока лечу, так вез своим знакомым в подарок несколько банок икры. И что вы думаете? Прилетаю, выдают мне из багажа чемодан. Поднимаю, чувствую — слишком легкий! Я его открываю прямо у стойки — а он пустой!
— Мы обязательно разберемся, — виновато бормотал администратор, — проведем расследование. Пожалуйста, не кричите, не создавайте нездоровый ажиотаж. Вы же сами видели, все пломбы на чемодане были целыми!
— Нездоровый ажиотаж? — взвизгнул толстяк. — А создавать здоровое воровство у вашей компании считается нормальным? Да я вас по судам затаскаю, если вы немедленно не компенсируете мне потери. А насчет пломб — так ваши воры наверняка научились фальшивые пломбы ставить! Тоже мне, искусство!
— Одна-ако, — протянул один из тех, кто наблюдал сцену. — У меня тоже билет на самолет «Эх, прокачу!». Сдам-ка я его от греха подальше. Полечу лайнером нормальной компании, где не воруют.
— Я, пожалуй, тоже. А то, что получается, у человека вещи сперли, а вместо компенсации обещают расследование. Знаем мы эти расследования, — заявил второй. Оба направились к стойке «Эх, прокачу!» с явным намерением сдать билеты. За ними потянулись еще несколько зевак.
— Я умоляю, успокойтесь. Может быть, пройдем в служебное помещение и все обсудим?
— Нет, никаких служебных помещений! — кричал пострадавший. — Вы просто хотите увести меня с глаз подальше. Докажите, что вы действительно готовы компенсировать ущерб, прямо на глазах у этих людей. И тогда ваша репутация будет восстановлена!
— Какая компенсация вас устроила бы? — пошел на попятную представитель проштрафившейся авиакомпании, видя, как один за другим пассажиры сдают билеты.
— Сто тысяч рублей на бочку! — перевел разговор на деловые рельсы толстяк. — Хотя, конечно, это не поможет мне восстановить фотографии любимой дочки, которые остались в украденной камере, и коллекцию редких игр, что хранилась на ноутбуке. Но хотя бы поможет сгладить боль потери!
Зеваки, затаив дыхание, ждали развязки. Даже те, кто уже было отправился сдавать билет, остановились, явно готовые изменить решение, если «Эх, прокачу!», сделает жест доброй воли. Тяжело вздохнув, растерянный администратор заявил:
— Хорошо. Я думаю, мы сможем уладить этот вопрос на месте.
— Одну минутку! — вмешался Анискин, предъявив удостоверение. — Я полагаю, что вы ничего не должны платить этому пассажиру, а речь идет о банальном мошенничестве.
Когда Анискин взял толстяка под руку, тот изменился в лице, но вскоре, оказавшись в служебном помещении и утратив поддержку толпы, сдулся и сознался в попытке жульничества.
Почему чемодан пассажира, согласно квитанции весивший семь килограммов, после перелета оказался пуст?
У скандального пассажира, разумеется, не было никаких ценностей. Он положил в чемодан несколько брикетов сухого льда и специально оставил слегка прикрытой молнию. За время долгого перелета из Владивостока содержимое просто испарилось, не оставив никаких следов. Жулику оставалось только изобразить возмущение, устроить скандал и потребовать компенсации с компании «Эх, прокачу!».
Анискин и Сидоров прибыли на место происшествия буквально через полчаса после того, как бы задержан грабитель банка.
— Подозреваемый Явушкин, — старший патруля махнул рукой в сторону здоровяка, закованного в наручники, — вошел в здание банка в 15-00. Это зафиксировали камеры. Рабочее время, поэтому там было всего трое клиентов. К сожалению, лица грабителя на записи не рассмотреть — он предусмотрительно надел маску прямо в предбаннике, где камеры нет. Ворвавшись в банк, он выхватил оружие и велел всем лежать. Люди попадали на пол, а налетчик потребовал, чтобы кассир сложил ему в пакет самые крупные купюры. Тот нажал «тревожную кнопку» и выполнил распоряжение. Всего в пакет попало чуть больше миллиона рублей 5-тысячными купюрами. После этого подозреваемый закричал, что вход в банк заминирован, и если кто-то выйдет за ним, все взорвется. Затем он выбежал с добычей на улицу. Как назло, там было пусто, поэтому никто не видел его дальнейших действий.
— Ну, так вы его задержали, в чем проблема? — не выдержал Сидоров.
— А вот в чем. Мы, получив сигнал тревоги, сразу рванули на место. Подъезжая к банку, за углом соседнего дома мы встретили бегущего Явушкина. Как я уже сказал, улица была пуста, поэтому мы его задержали как единственного человека, оказавшегося в нашем поле зрения. Пробили по базе, оказывается, матерый рецидивист.
— И? — вновь не выдержал Сидоров.
— При нем ничегошеньки криминального не было! — раздосадованно крякнул старший патруля. — Ни пистолета, ни денег, ни маски. И он сразу в отказ, мол, просто мимо проходил.
— Так, а вы все на улице обыскали? — спросил Анискин.
— Абсолютно все! Отследили его маршрут от дверей банка и до места задержания. Все мусорные бачки облазили, подвалы осмотрели — пусто!
— А может, у него среди людей в банке сообщник был? — спросил Сидоров. — Или кассир. Он ему «бабки» да ствол с маской скинул и побежал, чтобы подозрения отвести.
— Думали, — вздохнул патрульный. — Пришлось со скандалом обыскивать всех потерпевших. Но ни у кого ничего подозрительного нет. Помещение кассира, кстати, тоже осмотрели. Пусто!
— Ну, пойдемте, поговорим с задержанным, — предложил Анискин. Увидев подходящих сыщиков, Явушкин заголосил с характерным блатным надрывом в голосе:
— За что, гражданин начальник, жизни не даешь? За что прессуют меня волки твои? В завязке я!
— Так уж и в завязке? — усомнился Анискин.
— Зуб даю! — заявил Явушкин.
— Ну, никого же на улице, кроме тебя, не было, — встрял в разговор Сидоров.
— И что? Я понятия и законы знаю. Взяли с поличным — я запираться не стану, сам явку с повинной напишу. А коли чистый я, отпускай, гражданин начальник. Обязуюсь явиться по первой повестке, — ухмыльнулся Явушкин. — Не хочешь отпускать — зови прокурора, я ему маляву на вас накатаю за ментовской беспредел.
— Да погодите вы, гражданин Явушкин, с беспределом, — успокоил его Анискин. — Значит, если я сейчас найду пистолет, деньги и маску, вы запираться не будете?
— Ищи, гражданин начальник, — серьезно ответил рецидивист. — Слово урки крепкое: найдешь — пишу «чистуху». Я еще старой формации, вижу, как и ты, так что друг друга понимаем. Ну а не найдешь, не обессудь, отпускай меня.
— Хорошо, Явушкин, — заявил Анискин. — Через пять минут я вам ваши вещи предъявлю. Не забудьте про слово. Если не найду — отпустим.
…Вскоре рецидивист, как и его подельник, который помог спрятать добычу и улики, уже писали чистосердечное. Интуиция не обманула Анискина.
Где скрывался подельник Явушкина и каким образом он сумел укрыть деньги?
Подельник Явушкина прятался в квартире на втором этаже – той, где на балконе вялится рыба и стоит удочка. Выбежав из помещения банка и уверенный, что его не преследуют, рецидивист положил маску и пистолет в пакет с деньгами, а его подельник при помощи удочки поднял все наверх и унес в квартиру. Он не успел сложить удочку и просто оставил ее на балконе, не ожидая, что именно эта снасть подскажет Анискину способ и место сокрытия добычи.